160 шагов до Лео (СИ) - Астров Соль. Страница 19

— Кажется, я, наконец, нащупала ее слабое место! — воскликнула я, ибо обнаружить нечто, что делает Энн уязвимой это все равно, что отыскать потерянную в море сережку.

— Она любит коктейли? — спросил Пьеро.

— Нет, она не любит их декор! — сказала я, цепляя клубнику за обильно посоленный край фужера. — И у нас проблема с лаймом. Его осталось мало. Его нужно нарезать тонкими ломтиками. И нож у нас, похоже, один на двоих.

Пьеро снял элегантный светло-серый пиджак, бросил его на стул и закатал рукава рубашки. Я всегда обращала внимание на хорошо одетых мужчин, от которых хорошо пахло. Но лицо его для меня как святочное гадание — никогда не знаешь, что тебе выпадет, поэтому я изучала его руки, жилистые и большие. Теперь я понимаю, почему эта часть тела занимает такое большое место в теориях Энн! Когда он нажимал на нож, вены выступали буквами X и Y, словно вензель. Может, его зовут Ксилофонт какой-нибудь? Я чуть не прыснула от смеха.

— Я не возражаю, если вы решите снять маску, — предложила я. — Могу себе представить, что работать в ней не очень-то удобно.

— Не могу нарушать регламент! Хозяйка так велела, — он взял у меня из рук нож, слегка касаясь моей кожи, и по телу побежали мурашковые пузырьки. Не будь я замужем, я бы с ним закрутила. Пусть не знаю, хорош ли он собой, зато у него красивые руки, приятный запах и стильная одежда. В конце концов, с годами я поняла, что отнюдь не лицо входит в набор самых важных качеств мужчины, а харизма, чувство юмора, успешность и умение добиваться результатов.

Именно последним качеством меня и взял Энцо. Я вообще была уверена, что, как Энн, смогу создать себе взаимовыгодный брак, но я не учла, что, в отличие от нее, никогда не смогу рассчитать, кто и сколько должен в отношения вкладывать. А пока где-то в глубине души я все еще уверена, что могу изменить своего мужа.

Нарезав лайм и ловко зацепив ломтики за края фужеров, Пьеро потер руки, любуясь своей работой:

— С мохито мы неплохо справились. Что делаем дальше?

А он прав: у нас прилично получалось работать в дуэте!

Я немного подумала и предложила:

— Нужно еще какой-нибудь коктейль придумать. Что может быть с яблочным соком?

— О! Неожиданное сочетание. Сейчас приготовлю свой фирменный, — Пьеро открыл холодильник в поисках пакета яблочного сока. Налил его в шейкер, добавил лед, просекко, мускатный орех. Поискал что-то на полке над барной стойкой, достал баночку с надписью “корица”, насыпал ее в смесь, потом еще и на блюдце, смешал его с тростниковым сахаром.

Я смотрела, не отрывая глаз, на его движения и фантазировала. Кто этот мужчина? Бармен? Судя по тому, как он аккуратно и точно орудует ножом, он может быть хирургом. А, может, мясник? О Боже! Только не это! Какие у него губы? Как он целуется? Кажется, он засмущался, когда я вытаращилась на него, как каменный истукан, и наблюдала, насколько профессионально орудует. Нет, он определенно, уже кем-то приручен. Такие мужчины долго в женихах не задерживаются: непарный костюм, стильные туфли…

Пьеро прервал мои умственные блуждания, протянув фужер, край которого был обсыпан корицей и украшен яблочным ломтиком:

— Попробуете? Я очень люблю это сочетание.

Я пригубила из фужера и отправила грустной улыбке Пьеро восхищенный взгляд. У напитка был необычный пряный кисло-сладкий вкус:

— А я думала, из корицы и яблок можно лишь пироги печь!

— К тому же этот напиток общепризнанный женский афродизиак. — он приблизился к моему уху и добавил вполголоса: — Поэтому пейте на здоровье! Ваш муж еще мне спасибо скажет.

— Будьте спокойны, я одним фужером не ограничусь, дорогой Пьерò. — Не знаю, куда, но моя застенчивость вмиг испарилась. — Осчастливьте же и других мужей, пока я разнесу коктейли гостям. Кстати, а на мужчин он также влияет?

— По моим исследованиям, он запускает еще и ностальгию о первой любви. Ах да, черт, я ужасно бестактен. Даже не спросил вашего имени.

— Соль, зовите меня просто Соль, — раз уж на маскараде он видел мое лицо, можно было сохранить в тайне хотя бы имя и придумать что-то поэкзотичнее, но порой я говорю быстрее, чем думаю.

Маска застыла на какое-то мгновение, и я поймала на себе его взгляд. Потом он поставил фужеры с мохито и яблочно-коричной ностальгией на поднос со словами:

— А я, как вы уже поняли, Пьерò.

— Забавно! — я подхватила поднос с коктейлями и останавливалась каждый раз, когда чья-то рука протягивалась за ними. Брешет! По какой-то причине не хочет говорить своего имени. Жена, небось, слишком ревнивая.

Когда я вернулась, за стойкой бара уже стояла Энн с бутылкой Апероля и с кем-то говорила по телефону.

— А куда делся Пьерò? — еще несколько мгновений назад я оставила его здесь, а сейчас он словно испарился.

— Наверное, пошел свою Коломбину искать, — она убирала телефон в сумочку.

— Сначала отправляешь мне его помогать… — многозначительно с грустью сказала я.

— Никого я тебе не отправляла! Он сам предложил, когда узнал, что можем без выпивки остаться. Двух чудиков-официантов только сейчас Умберто со станции забрал. Снова забастовка какая-то. Хорошо, что ты все-таки пришла.

Я огляделась вокруг, но маски Пьеро не обнаружила. Зато обратила внимание, что дальний угол теперь занимал диск-жокей с бородой и меховой жилеткой пастуха из Сардинии.

— Фасолина, сейчас танцы будут. Хватит золушкой работать. Иди себе партнера поищи!

Я постучала по пустому подносу в ритм музыке. Потом положила его на барную стойку, осмотрелась вокруг, но увидела либо слишком занятых разговорами, либо уже танцующих в парах гостей. Дансировать со мной никто не собирался. Энн висела на Умберто, который был в длинной накидке и колпаке мага. Я снова поискала Пьеро, но он испарился.

В дверях показались два парня в белых рубашках. Побросав рюкзаки в служебном помещении, уже переняли у меня коктейльную эстафету. Песню “Hotel California” сменила современная обработка какой-то очень известной песни. Постой! Кажется, я ее знаю. Конечно! Сан Ремо, “Ты единственная женщина для меня”. Та самая, которую Леонардо пел на фестивале и под которую я в него так безнадежно влюбилась. Как бы мне хотелось сейчас прижаться к нему и представить, что мы, наконец, вместе! Вот глупая! Только та, чье имя Ассоль, способна на такие мечты!

Я посмотрела, как в зале веселились люди, и загрустила. Взяла свою сумочку под барной стойкой и вышла на улицу. Все-таки печаль в моей ситуации: я вроде замужем, но живу одна, а так хочется, чтобы был рядом кто-то похожий на Пьеро. На глаза навернулись слезы. Все, чего я больше всего боялась, уже случилось в моей жизни. Что мне еще придется испытать?

Глава 11. Что он там делает?

Город погружался в прохладные сумерки после теплого первого февральского дня. Я все еще была под впечатлением от маскарада и брела по пустующим улицам. Моя Фуфи все чаще хандрила, поэтому приехала на такси. Это даже к лучшему, ведь этим вечером я выпила целых четыре коктейля!

Я набрала номер такси, но меня предупредили, что нужно будет подождать минут сорок. Придется ехать на автобусе остановки три, оттуда всего несколько минут до дома. Я подошла к столбу, где на белом пластике синим шрифтом были указана часы прибытия и отправления. Чертики! еще целых двадцать минут! Ждать еще хуже, чем догонять: от тебя в такой ситуации ничего не зависит. Рядом под ярким светом фонаря стояла девушка в очках с толстыми линзами. Смешно! Очкарик очкарика видит издалека… Она увлеченно читала книгу. Мне стало любопытно и я нырнула в раскрытые страницы, ухватившись взглядом за первый попавшийся кусок текста:

«Если вам часто попадается один и тот же номер, то за ним стоит какая-то особая история. Сто шестьдесят на языке ангелов означает, что бог услышал ваши молитвы и ответил вам. А сможете ли вы перевести его язык на свой, зависит от того, насколько вы верите в чудеса. Ибо чудо всегда находится по соседству с верой.