Муссолини и его время - Меркулов Роман Сергеевич. Страница 123

Тем не менее в Тунисе Гитлер и Муссолини смогли достичь определенного успеха: невзирая на ряд трудностей, наспех созданная итало-германская группировка действовала на редкость удачно. Немецким войскам удалось не только разоружить местные французские гарнизоны, но и нанести наступающим союзным войскам серию поражений. План английских и американских стратегов за полтора месяца овладеть Алжиром и Тунисом полностью провалился, следствием чего стало затягивание Североафриканской кампании еще на полгода. Но все эти достижения не доставляли ни итальянцам, ни самому дуче никакой радости. Записи в дневнике Ракеле свидетельствуют о настроении диктатора:

«Грустное Рождество! В Ливии, в России – нигде нет лучика надежды на возможную передышку; Бенито вновь вынужден соблюдать постельный режим».

В эти дни события на Восточном фронте и в самом деле приобретали для держав Оси крайне неприятный оборот: попала в окружение прикованная к Сталинграду Шестая армия фон Паулюса, а продвигавшиеся к Ростову вражеские танки грозили перерезать коммуникации немецких войск на Кавказе. В ноябре советское наступление сокрушило румынскую армию – в декабре настал черед итальянской. Занимавшие позиции вдоль Дона войска были наголову разбиты, потеряв в боях большую часть своего личного состава. Около пятидесяти тысяч итальянцев оказались в советском плену.

Немцы в очередной раз набросились на союзников с упреками. Прибывший в ставку Гитлера итальянский офицер услышал крайне грубый ответ на свой вопрос о положении солдат ARMIR: никаких потерь, заявили ему, они просто удирают. Такая реакция во многом была несправедливой – солдатам Муссолини пришлось встретить массированное советское наступление без надежного противотанкового вооружения, но буквально «латавшим дыры» на Восточном фронте немцам оказалось не до любезностей. Разгром итальянцев создал на Восточном фронте огромную брешь и похоронил последние надежды на деблокирование окруженных под Сталинградом войск Паулюса. Неудивительно, что после поражения на Дону немцы не захотели ставить перед итальянцами задач серьезнее борьбы с партизанским движением и несения гарнизонной службы в оккупированной Украине. Такое отношение к его армии стало для дуче очередным унижением, ведь Муссолини отправил в СССР элитные соединения, включавшие в себя несколько дивизий альпийских стрелков и многочисленные батальоны фашистской милиции. Теперь они возвращались в Италию в абсолютно небоеспособном состоянии. Уцелевшие в боях остатки экспедиционных сил были настроены теперь по отношению к режиму крайне враждебно. Одно из донесений, доставленных в Рим из штаба разгромленной армии, прямо указывало на охвативший итальянцев «дух антифашизма». Тщеславное желание Муссолини поучаствовать в «походе против большевизма» обернулось для Италии бесславным поражением, лишившим ее значительной части войск накануне решающих событий в Ливии.

23 января 1943 года британские войска вошли в Триполи. Дуче до последнего пытался предотвратить захват этого красивого колониального города, принадлежавшего в Средние века Сицилийскому королевству, но самостоятельно удержать столицу Ливии итальянцы были уже не в силах, а Роммель отказался жертвовать собственными войсками ради того, чтобы отсрочить падение города еще на несколько дней. Отступление продолжилось, и Триполи пал, ознаменовав окончательный крах итальянской колониальной империи. Для Муссолини это стало особенно тяжелым событием еще и потому, что, в отличие от Эфиопии, Ливия была завоевана задолго до того, как он возглавил Италию. И вновь страницы дневника Ракеле Муссолини передают настроение страны и ее мужа:

«Дуче крайне озабочен судьбой Триполи, что, естественно, сказывается на его самочувствии. Неужели не удастся победить недуг?»

«В стране было объявлено о потере Триполи. Уныние царит повсюду, какое разочарование для всех! Теперь единственной надеждой оставалось сопротивление Туниса».

«Козлом отпущения» стал маршал Кавальеро, уволенный с поста начальника генерального штаба через неделю после потери Триполи, но исправить безнадежное положение войск Оси в Северной Африке это, разумеется, не могло. Даже впечатляющая победа Роммеля над американцами при перевале Кассерин в феврале не смогла надолго задержать армии союзников, и итало-германская группировка продолжала отходить к столице Туниса. Как и в Египте, ахиллесовой пятой Оси стали проблемы снабжения: попытка установить воздушный коридор провалилась, а итальянский флот уже не мог позволить себе нести столь большие потери при транспортировке грузов. С весны 1943 года итало-германские войска в Тунисе начали снабжать при помощи субмарин. Все это означало, что кампания в Северной Африке не продлится слишком долго.

И действительно, к началу мая все было кончено. Исчерпав все материальные средства к сопротивлению, итало-германская группировка капитулировала – в плен к союзникам попали почти четверть миллиона солдат Оси. Потеря североафриканских колоний означала, что боевые действия вскоре будут перенесены на территорию Италии, или, как мрачно резюмировал Муссолини, – «настоящая война начинается только сейчас».

В Риме и не подозревали, что первоначально планы англо-американцев не подразумевали немедленного наступления на фашистскую метрополию – на самом деле в 1943 году союзники намеревались открыть «второй фронт» во Франции. Однако потерянное в Тунисе время и проявленное немцами упорство в боях заставили Лондон и Вашингтон более осторожно подойти к возможностям своих войск: вторжение во Францию было перенесено на следующий год, а вместо этого дивизиям союзников предстояло высадиться на Сицилии.

Глава двенадцатая

Переворот (1943)

Политический кризис. Заседание Большого совета и резолюция Гранди. Отставка и арест Муссолини. Падение режима и выход Италии из войны. Освобождение дуче немецкими парашютистами.

Наивную веру дуче в то, что он сможет «перехитрить историю» и привести свою страну в стан победителей без больших потерь, безжалостно разрушили поражения итальянских войск в Северной Африке и на Восточном фронте. Потеря Туниса означала, что Муссолини не оставалось ничего другого, кроме как ждать у моря погоды, т. е. готовиться к десанту союзников уже на территории Италии. От того, удастся ли отразить эту высадку, зависело очень многое, и в первую очередь – будущее самого режима. Дуче вполне отдавал себе отчет в том, что отныне война окончательно перестала быть для итальянцев «параллельной». Очевидным было и то, что терпящая поражение Германия увлекала за собой в пропасть и Италию.

И все же, осознавая, что державы Оси уже не в силах победить США, СССР и Британскую империю военными средствами, Муссолини считал, что у него есть еще время найти выход из создавшегося положения. Справедливо полагая, что без Восточного фронта любое вторжение западных союзников в Европу будет обречено на неудачу, он собирался подтолкнуть Гитлера к началу переговоров со Сталиным и заключению перемирия с СССР.

Надежды Муссолини подпитывались молчанием советской дипломатии по поводу выдвинутого в январе 1943 года Черчиллем и Рузвельтом на конференции в Касабланке требования о безоговорочной капитуляции Германии, Италии и Японии. Диктатор полагал, что в отличие от западных лидеров Сталин окажется более «практически настроенным» политиком и согласится заключить сепаратный мир с Германией и Италией.

Но Муссолини ошибался. Советский Союз, сумев пережить военные кампании 1941–1942 гг., обладал теперь безусловным превосходством над немецкими армиями Восточного фронта, а политические цели Москвы никоим образом не предусматривали достижения какого-либо «взаимопонимания» с Третьим рейхом. Иначе говоря, в 1943 году Гитлеру уже нечего было предложить Сталину, в то время как без материальной поддержки западных союзников наступательный потенциал Красной армии резко бы сократился. США, СССР и Британская империя отныне были связаны общими целями, не имевшими к идеологии никакого отношения, а потому надежды Муссолини расколоть коалицию за счет одних лишь дипломатических маневров и небольших уступок были обречены с самого начала.