Хозяйка «Волшебной флейты» (СИ) - Эристова Анна. Страница 28

– Барыня, прощенья просим, накажите, не сумел сдержать проклятущую кобылищу!

– Всё в порядке, Порфирий, не волнуйся так, – я улыбнулась через силу, только сейчас понимая, какой беды сумела избежать благодаря незнакомцу. Тот бросил повод Звезды кучеру и, глядя мне в глаза, коснулся пальцами полей цилиндра:

– Рад, что вы в целости и сохранности, сударыня. Позвольте представиться – Сергей Павлович Черемсинов. Только сегодня приехал из Алексбурга на лето в своё поместье.

Он смотрел на меня с лёгкой улыбкой, и я сообразила, что нужно перестать пялиться на него и представиться в ответ. Вспомнив фильмы и сериалы, я протянула ему руку тыльной стороной вверх и сказала:

– Татьяна Ивановна Кленовская. Премного благодарна вам за спасение.

– А я, Татьяна Ивановна, благодарен судьбе за то, что она позволила мне познакомиться с вами, пусть и таким необычным способом.

И поцеловал мою кисть. Потом наклонился чуть ниже, сказал тоном, исключающим отказ:

– Позвольте пригласить вас в ресторацию. Никогда себе не прощу, если вы сейчас уедете и исчезнете навсегда!

Мне стало смешно, но я постаралась не показать этого. Как будто мы в городе-миллионнике! Да в этом Михайловске всего-то жителей тысяч пять. Или даже меньше! Откуда эта трагичность? Черемсинов любит театр? Или она свойственна всем праздным богачам этого мира этой эпохи?

Черемсинов, что-то знакомое… Я уже слышала эту фамилию и совсем недавно. Но от кого?

Решение надо было принимать быстро, ибо Сергей Павлович смотрел нетерпеливо. Ничего не случится, если я поужинаю с этим милым мужчиной, который спас мне жизнь, а потом уже поеду к Лябинскому. С Черемсиновым надо познакомиться обязательно и пригласить его на открытие моего салона! Он при деньгах, это сразу видно, да и театральность – его стихия. И я велела Порфирию:

– Припаркуйся тут… То есть, подожди меня. Сергей Павлович, я принимаю ваше приглашение. Где находится ресторация? Я совсем недавно в городе.

Черемсинов спешился и протянул мне руку:

– Прошу вас, Татьяна Ивановна. Здесь, на площади, расположено вполне приличное заведение, его держит сын бывшего крепостного моего почившего отца.

– Вот как, – ответила я сдержанно, выстраивая в голове логическую связь. Крепостной папаши Черемсинова выкупил свободу и замутил ресторанчик на главной площади. Очень интересно – где же он взял столько денег?

– Да, я часто ужинаю у него, когда приезжаю в Мишель.

Ага, Мишель. Он называет городок так же, как и мадам Корнелия. Это секта какая-то? Или Черемсинов был знаком с мадам, заходил к ней в заведение?

– А вы, Татьяна Ивановна, приехали в гости или решили у нас поселиться?

Неожиданный вопрос. Мы шли к ресторации прогулочным шагом, конь Черемсинова фыркал за спиной, шумно вздыхая, и я тоже вздохнула, подбирая слова:

– Дело в том, что мне пришлось взять на себя ответственность за… одно симпатичное заведение в городе и переделать его в музыкальный салон.

– Что вы говорите?! – изумился Сергей Павлович. – Так вы деловая женщина? Вот уж никогда бы не подумал! Музыкальный салон! Я очень люблю музыку, знаете ли. И театр! О, я поклонник театра! Не собираетесь ли вы ставить пьески?

– Собираюсь, – улыбнулась довольно. Оп, ещё один клиент найден! Теперь можно и поужинать со спокойной душой.

В ресторации к нам подбежал половой в длинном переднике, отвесил низкий поклон и залебезил:

– Господин граф, какое удовольствие видеть вас снова в нашем заведении!

– Благодарю, Фёдор, найди-ка нам тихий столик.

– Прошу вас, извольте, сделайте удовольствие, – рассыпался бисером Фёдор и поспешил к столику на двоих у окна. Задвинул за мной кресло, пихнув его под колени, и снова поклонился:

– Меню изволите?

– Нет, принеси-ка нам лучшее шампанское вино, которое есть в погребе, к нему супца с лапшой и эскалопов, – распорядился Черемсинов.

– Сей секунд, господин граф!

Отвесив третий поклон, половой убежал. А Черемсинов взглянул на меня с улыбкой:

– Итак, госпожа Кленовская, расскажите мне побольше о себе. Откуда вы приехали в Мишель?

– О, из одного очень большого и очень далёкого города, – сказала я тем тоном, который решила больше никогда не использовать. Тоном для клиентов. Но Черемсинов не клиент, я завязала…

Запуталась, сама себя запутала. Улыбнулась ему ослепительно и, прежде чем он запротестовал, спросила в ответ:

– А вы, господин граф, наверняка приехали из Алексбурга?

Ляпнула наугад, вспомнив разговор с Потоцкими, и попала. Граф наклонил голову, ответил:

– Вы угадали. Я живу там большую часть зимнего сезона и приезжаю в родовое поместье только на лето. Здесь немного скучно, но дела имения требуют моего вмешательства хотя бы раз в год.

– У вас большое поместье?

– Самое большое в окрестностях Мишеля. Если, конечно, не брать в расчёт земли Потоцких.

– О, вы знакомы с Елизаветой Кирилловной? – обрадовалась я.

А вот Черемсинов удивился:

– Вы тоже с ней знакомы? Каким образом? Потоцкие не водят дружбу с… разночинцами.

Ах вот даже так? А ты, демократичный мой, водишь?

Но вслух этого не сказала и постаралась не моргнуть при слове «разночинец», смысл которого от меня ускользнул. Сказала:

– Мы познакомились при необычных обстоятельствах, и Елизавета Кирилловна даже пригласила меня на бал в пятницу.

– Что вы говорите! Тогда мы обязательно увидимся завтра на балу, – улыбнулся Черемсинов. А я переполошилась:

– Завтра? Как завтра? Пятница уже завтра?

– Совершенно верно, любезная Татьяна Ивановна! Сегодня с утра был четверг, а значит, завтра будет пятница.

Какой ужас! Ужас, кошмар! Я ведь собиралась поблистать на балу у Потоцкой, чтобы собрать все сливки общества на открытии музыкального салона! И забыла, замоталась, выпустила из виду, и платья у меня нет, и к кому обратиться, я не знаю!

Ядвига.

Мне нужно срочно ехать к пани Ядвиге и выцарапать у неё самое прекрасное платье, которое есть в её ателье! Но придётся оставить Черемсинова… А-а-а, как быть, что делать?! Я встала, и граф поднялся следом. Заполошно всплеснула руками:

– Сергей Павлович, я забыла! Понимаете? Я забыла, что бал в пятницу, а я не готова! Мне нужно срочно… Извините! Мы обязательно поужинаем с вами в другой день!

И выбежала из ресторации, оставив ошеломлённого графа смотреть мне вслед. Нет-нет, я всё делаю неправильно! Он бог знает что подумает обо мне, а я не смогу даже оправдаться… Я же не могу сказать, что меня перенесла сюда из другого мира сумасшедшая старуха, хозяйка франшизы борделей…

Порфирий почти не удивился, когда я появилась на площади, высматривая его, и подогнал ко мне коляску, спрыгнул и подал руку, помогая сесть:

– А что ж, барыня, не отужинали?

– Мне нужно срочно к пани Ядвиге! Завтра бал у княжны Потоцкой, а у меня нет платья!

– У-у-у, – протянул кучер, забираясь на своё место. – Чичас мы рысью! Н-но, Звезда, голубушка!

Звезда не заставила себя упрашивать и затрясла нас по мостовой. Вцепившись в поручень, я напряжённо вспоминала, обещала ли мне пани Ядвига платье помимо того, что я заказала на открытие салона, и мне всё время казалось, что обещала. А ещё я ужасно хотела нажать на педаль газа, чтобы коляска двигалась быстрее… Страдала от невозможности сделать это. И нервничала.

Бал! Мне нужно попасть на этот бал и быть там самой красивой! Не просто красивой, а сногсшибательной! Пани Ядвига не ведьма, а было бы здорово, если бы она смогла мне сшить платье меньше, чем за сутки…

На улице Язовенной народу было совсем немного. Во всяком случае, проехать нам дали быстро, и у дома модистки я выскочила из коляски, не дожидаясь помощи Порфирия. Подумала мельком, что пани Ядвига снова пожурила бы меня за суфражизм, но отбросила эту мысль. Плевать, ей-богу! Я не могу жить так же медленно, как все эти люди. Я привыкла к другому ритму – быстрее, быстрее, быстрее!

Я не стала стучать или звонить. Просто ворвалась в ателье и бросилась сразу же в главную комнату. Споткнулась. Глянула под ноги и с ужасом заорала: на полу лежала девчонка-служанка с разорванным горлом, а вокруг было море крови…