Папа, прости маму! (СИ) - Смирнова Юлия. Страница 2

Я хрипела, пытаясь разжать железные пальцы. Открыто полюбовавшись моими страданиями, он отпустил меня — свою бывшую жену. Я, кашляя и хватая воздух ртом, пыталась отдышаться, вне себя от ужаса.

Мужчина, которого я помнила из снов как любовь всей своей жизни, с выражением жестокого удовлетворения наблюдал за мной.

— Я освежил твою память… дорогая?

Меня передёрнуло от того, как звучал его голос. Тем не менее я ответила честно:

— Спасибо, ты убедил меня, что терять мне нечего. Да, я помню кое-что. Но стесняюсь сказать.

— Сте-сня-ешь-ся? — сквозь зубы по слогам переспросил мужчина.

— Приглядись ко мне… ну неужели жесты, голос… мимика… не выдают во мне другого человека? Я могу быть не твоей женой?

— Пусть это тебя не тревожит, — мужчину явно забавляло моё забвение. — Таскалась к людишкам, мозги затуманились… ты такая жалкая.

— Умоляю, скажи хотя бы: как меня зовут?

Мужчина расхохотался:

— Больше никак. Для тебя у меня теперь нет имени.

— Единственное, что я помню… это секс, — понимая, как нелепо это звучит, я закрыла лицо руками; долго сдерживаемые слёзы хлынули из глаз. Мужчина безучастно наблюдал за мной.

— Ты избегала секса.

— Неправда. Я обожала секс с тобой.

— Поначалу. Ты что же — не помнишь, что было потом? — мужчину, кажется, веселили и мои слёзы, и усиливающаяся паника.

— Правда в том, что я уже не понимаю, что из моих видений сон, а что реальность. Я только совершенно точно уверена, что у меня была дочка, и….

— Даже так? — мужчина веселился всё больше с каждым моим признанием. Было очевидно: чем сильнее я плакала, тем веселее ему становилось.

— Ну всё, — холодно пресёк мужчина поток моих откровений. — Кончай этот чёртов спектакль. Должен же мне быть от тебя хоть какой-то прок. Раздевайся.

— Да ради Бога, — слёзы высохли почти сразу, и я принялась нервно стягивать с себя одежду. — Ты сам убьёшь меня с досады, как только поймёшь, что я не та, за кого ты меня принимаешь.

— Не та? А твои чудесные сновидения? Откуда они взялись в твоей голове? Ты не задумывалась?

— Думаю, кто-то сыграл злую шутку со мной, — обстоятельно пояснила я, почти успокоившись. Сейчас меня занимала одна мысль, затмевавшая все другие. Неужели мне правда предстоит переспать с этим мужчиной? Мысль отдаться ему здесь, в окружении всего чужого и незнакомого — прежде, чем я успею проснуться и вспомнить себя — кружила мне голову. Пусть. Я помнила, что было в других «снах» во время секса с ним. И торопилась опять испытать это ощущение.

По лицу мужчины скользнула тень недоумения — он не понял, почему я восприняла идею секса с таким лихорадочным энтузиазмом. Тем не менее он остановил меня:

— Не так резво. Я сам.

Он подошел ко мне совсем близко; я с грустью отметила, что в его глазах по-прежнему горит ярость. Без сомнения, его интересовала только месть. Заставить меня страдать. Очевидно, так же, как страдал он, когда жена ушла.

Только вот мне не верилось, что я, если бы была с ним, могла от него уйти. Слишком уж сильно я мечтала об этом персонаже все одинокие годы. Не сумела сойтись ни с каким мужчиной. Более того — смотреть на них не могла.

Всё-таки это не худший вариант. Себя, своего тела мне было не жалко. Может быть, ощущения хоть что-то прояснят.

Мужчина раздел меня, почти не прикасаясь — отчего по моей спине пробежал холодок. Кивнул на постель:

— Ложись. Я освежу твою память.

Он пошарил в шкафу; извлёк пояс из кармана халата и привязал меня за руки к кровати, нимало не заботясь о моём комфорте.

— Помнишь, как долго у нас не было секса?

— У нас с тобой никогда его не было… Точнее было… но во сне! — отчаянно прошептала я. Мужчина покивал с издёвкой.

— Ты недалека от правды. Секса не было так давно, что считай, что не было вовсе. Качественный секс и вовсе стал уже легендой в нашем случае.

Мне было уже всё равно; с другой стороны, странный восторг и кураж овладели мною. Мои страдания стали невыносимы. Вот сейчас я займусь сексом… пусть хоть так, хоть во сне. Вдруг это просто сон. И я обязательно проснусь.

Он выдвинул полку в тумбочке у кровати; его лицо снова окаменело от гнева.

— Презервативы? Мало того, что ты… купила эту квартиру втайне от меня. И где… в Третьей Зоне? Ты совсем сдурела? И хранила здесь презервативы? На что ты рассчитывала? С кем встречалась здесь?

— Я не помню! — в отчаянии прошептала я. — Я помню, что мне всегда был нужен только ты. Честное слово!

— Заткнись. Это были риторические вопросы. Слово чести для тебя — пустой звук. Эти изделия нам не потребуются — ты продолжишь мне рожать, и больше я не совершу эту ошибку — и близко тебя не подпущу к детям. Станешь просто инкубатором. Не грусти. Это будет забавно.

Мужчина разделся и вдруг засмеялся, оглядывая меня.

— И у тебя хватает совести говорить, что это не ты.

— Это мне просто снится, — отрешённо выговорила я.

Глава 3. Ульяна. Первое насилие

Он овладел мной так грубо, что от неожиданности я не успела расслабиться и испытала боль. Я приготовилась проснуться — обычно вслед за любой болью, испытанной во сне, почти сразу наступало пробуждение. Но на сей раз ничего подобного не случилось; пытка продолжалась, а проснуться всё не удавалось.

Это было ужасно. Мужчина, нагнувшись надо мной, с любопытством всмотрелся в моё лицо.

— Больно? Ну потерпи, что ты как маленькая. Ты мне всю душу вымотала за эти годы. Справедливо будет, если я маленько потерзаю хотя бы твоё тело.

Боль парализовывала, отняла у меня голос и воздух; я не смогла бы кричать, даже если бы он разрешил. Я вспотела; мокрые волосы прилипли к лицу, я морщилась, скрипела зубами от мучительных ощущений и тщетно старалась проснуться — пока он продолжал методично вколачивать в меня тот самый предмет, о размерах которого я старалась не думать.

Видя, что ни проснуться, ни хотя бы потерять сознание не получается, я сосредоточилась на ощущениях, которые сводили с ума. Эта наполненность, давление и распирание изнутри были абсолютно чужды моему телу — и вместе с тем совершенно точно знакомы.

Он был влюблён. И, видимо, потерял жену. Любимую жену. Она его бросила? Считает, что я — это она… Вдруг он прав — ведь это у меня потеря памяти, не у него! Если на минуту предположить, что именно меня он любил… и это всё не сон. Я постаралась полностью расслабиться, доверяя свою жизнь и здоровье этому мужчине. Который в снах уже давно был моим мужем. Или не был? Или не в снах…

Если бы я тогда не была в такой панике, если бы знала, что память восстановится меньше чем за неделю — я ни за что не допустила бы его до себя. Но именно тогда состоялось его первое насилие надо мной.

Живот сильно ломило, ноги и руки тряслись. Я мужественно пыталась не сопротивляться ни единой мышцей.

— Тебя здорово трусит, — заметил мужчина, поднимая мои ноги выше и слегка нагибая их к моей не самой нормальной голове. — Попробуем под другим углом.

Мне было ужасно стыдно; я стыдилась не только своей наготы, но и того, какое сильное возбуждение сейчас испытывала, несмотря на все страдания. Я мысленно уговаривала себя: нужно просто перетерпеть эту пытку, а затем всё прояснится.

— Поменяем локацию, — сурово предупредил мужчина. — Напряги пресс. И голову отключи наконец.

Я поняла, что впору просить пощады. Тем не менее неимоверным усилием воли сдержалась и, морщась, постаралась приспособиться. Мужчина отвязал меня, поставил на колени и продолжил терзать сзади.

— Гляди-ка, — садистски прокомментировал любовник моих грёз, с жестоким упоением чередуя медленные движения и быстрые жадные толчки. — Вот и пригодились твои презервативы. Парадокс, да? Больше-то деток не хочешь?

Моя дочь… я вспомнила малышку — и остальное мигом перестало иметь значение. Даже сладкие воспоминания о том, как мне когда-то было хорошо с моим мучителем; как горячо я мечтала о нём и как прыгала от радости, словно девчонка, когда он сделал мне предложение.