Дочь мэра (СИ) - Орлова Юлианна. Страница 20

А если увидят меня с ним в обнимку? Потом же проблем не разгрести, я и так тут на птичьих правах со своей гемофобией.

От которой этот мальчик тебя, кажется, вылечил, Яна!

Панический страх заставляет меня хаотично двигаться, но, когда сильные руки начинают мягко гладить, а шаги окончательно стихают, мне удается слегка успокоиться, но выпутаться из плена настойчивых объятий — точно нет.

Рассматриваю коротко стриженную прическу и проступающий ежик темной щетины, сейчас Богдан смотрится в разы мужественнее, как будто есть куда…он и так в моем представлении настоящий мужик, заставляющий девичьи сердца разбиваться на мелкие осколки.

Я не в первый раз замечаю, как внешность меняется от наличия или отсутствия бороды или намека на нее. Примеров куча, взять хотя бы папу и Руса, да даже Мишка прибавляет пару лет и сто очков к брутальности.

Но тут моя реакция поражает меня саму, смотрю и понимаю, что непозволительно долго залипаю на нем.

В крепких объятиях мне спокойно и легко, никакого дискомфорта. Исаев пока явно наслаждается процессом обнюхивания, иначе я не пойму, почему он зарывается в мои волосы и часто-часто дышит. А затем и вовсе поднимает на меня мальчишески обворожительный взгляд, растягивает губы в ленивой улыбке и прямо в душу попадает, обезоруживая.

— Давай серьезно? Я нормально хочу. Пойдешь со мной на свидание, — серьезно говорит и смотрит так, что коленки дрожат, и ноги предательски подкашиваются. Ну разве так может быть, чтобы дыхание замирало?

В последнем предложении у него не вопрос, а железобетонное утверждение, в котором он уверен, как ни в чем, судя по всему.

Серьезно хочет? Радуюсь, как школьница, улыбку душу, а у самой румянец разливается по щекам так сильно, что лицо горит. Наверное, я точно иду сейчас вся пятнами.

Богдан замечает, ведет пальцами по щекам, и так же смотрит, продолжая гладить кожу шершавыми подушечками.

— Облачко, ну не молчи…Ты мне нравишься, я хочу за тобой ухаживать.

От этих слов я теряюсь, но с радостью слушаю, развесив уши. Глупая? Возможно, но он мне тоже…нравится.

— А как же твоя девушка? — спотыкаюсь, вспоминая очень ухоженную красотку, которая буквально вчера тут была. Я так хочу верить, что на самом деле он не бабник, что я и правда ему нравлюсь, ведь не смотрят так на тех, кого просто хотят физически.

— Мы давно расстались, и нет ничего у меня ни с кем, — спокойно отвечает Богдан, открыто улыбаясь, а потом и вовсе упираясь лицом мне в шею. Мурашки табуном скачут по рукам, а дыхание снова сбивается. Так легко потеряться в ощущениях рядом с ним.

Ответ меня радует, успокаивает, дает повод не думать о веренице баб.

— Она так явно не думает.

— А мне все равно, что она думает, моя четвертая отрицательная, — хрипит и продолжает гладить меня по плечам, нежно-нежно, будто бы боится спугнуть. Я тоже боюсь. Только саму себя рядом с ним, боюсь, что совершенно точно потеряю голову и влюблюсь в неподходящего парня.

— Откуда узнал? — улыбаюсь, все еще ведя пальцами по плечам. Мне это занятие тоже очень нравится, совсем как Богдану нравится водить по лопаткам.

— Спецназ все знает, Облачко. Айн момент.

Богдан первым выпускает меня, пропуская пальцы сквозь волосы и захватывая ладошку в самый сладкий плен.

Он медленно встает с кровати и осторожно наклоняется, на что я сразу реагирую:

— Куда? Нельзя такие кульбиты сейчас делать.

Я пытаюсь его удержать, но кто меня слушает? Исаев перехватывает ладошку и целует прямо во внутреннюю часть, все еще гипнотизируя меня взглядом. Я вообще забываю, как меня звать и чего я тут делаю, пока парень спокойно достает мои любимые пионы и огромную шоколадку явно на полкило, перевязанную бантом в тон к цветам.

— Спасибо, что поделилась своей кровью, не пожадничала! Безумно благодарен, ну и я взял билеты на «В джазе только девушки». Сходим.

В его предложении нет предложения, есть утверждение, отчего мне даже немного смешно, но я все принимаю, опуская взгляд от смущения.

Исаев все еще полуголый, а я все еще я, то есть его недодоктор. Внутри все от радости переворачивается и не улыбаться совершенно не выходит. На какое-то мгновение мне начинает казаться, что мы знакомы пару лет, а не несколько дней, ведь он безошибочно выбрал именно то, что мне нравится.

— Мое любимо представление… — комментирую, вспоминая, сколько же раз я ходила с мамой на него, а потом и всей семьей. Даже Мишку удалось затащить туда, а это ой как непросто было.

— Вот видишь, это судьба, а теперь целуй меня, я классный, — он раскрывает объятия, прикрывая при этом глаза и улыбается, ожидая поцелуя в губы. Но я тянусь к щеке и слегка мажу по ней, проводя пальцем по широкой брови. В другой руке едва удерживаю букет с шоколадкой.

Приятно так, что по телу разливается тепло. От касаний, от его взгляда, от юмора.

— Исаев…я не могу быть увлечением, — уже без юмора говорю ему, слегка сникая.

— Какое увлечение? Ты что? Я голову потерял. И вообще, это не то, что я ожидал услышать на предложение сходить куда-то и на слова, что ты мне нравишься. Вообще-то! — обидчиво хмурит брови, продолжая улыбаться. — Так что идешь?

Сердце заходится в безумном ритме, пока я сжимаю букет, ощущая цветочный аромат. Мой любимый.

— Иду.

Улыбка парня становится шире, являя идеальный ряд белых зубов. Отмечаю клыки совсем как у хищника, но ведь он и правда он…

— А номер дашь? — снова наглость, которую я встречаю с улыбкой.

— Дам. При одном условии.

— Я на все согласен!

— В стенах больницы не компрометировать меня, я по-прежнему тут работаю, у меня есть мой план, который я обязана сдать, иначе моя мечта останется только мечтой.

Исаев жмется, кусая губы, а потом кивает, будто бы мое условие ставит перед ним невыполнимую задачу.

— Облачко, ну почему ты так жестока?

— Потому что я будущий хирург.

— Режешь без ножа!

Смеюсь, перекладывая цветы и подарок на подоконник. Очень красивый букет и наверняка вкуснейшая шоколадка, но я пришла сюда совсем за другим. Слегка протирая друг о дружку в момент вспотевшие ладошки, я поворачиваюсь и снова упираюсь взглядом в Исаева, который, как оказалось, бесшумно подошел ко мне со спины.

— Перевязка, — поднимаю на него взгляд и снова теряюсь, на этот раз от того, что контакта с кровью не миновать. Один раз получилось, но это могло быть просто случайностью.

— Ну все, как я тебя учил? Херня вопрос, дышим и смотрим на то, какой же я очешуенный. Не дрейф, Облачко!

Глава 16

Пожираю глазами Облачко, абсолютно довольный собой, ее реакцией, даже своей сдержанностью и вообще. Охеренный я пацан, вот и лыблюсь во все тридцать зубов, зубы мудрости давно ушли в утиль, но суть от этого не меняется. Кудряшка подрагивает, нервно улыбается и глаза прячет, потом снова на меня смотрит растеряно и будто с легкой паникой.

— Давай, — перехватываю ледяную ладошку и укладываю себе на грудь. Дышится в разы лучше, моментально. — Я готов.

А младшенький, если бы мог говорить, точно сказал бы «всегда готов». Сажусь на кровать, расстопырив свои кегельки.

Пожираю Облачко, а она снова тушуется, краснеет, но поворачивается к тумбочке и складывает бинты. Дааа. Всматриваюсь в перебирающие вату пальчики, их бы облизать, эти миниатюрные тонкие пальчики.

— Если я вдруг побледнею и начну терять сознание, — шепчет Кудряшка, а меня прорывает на пошлость, сорямба.

— Дыхание рот в рот, и ты спасена. ИТС Э КАЙНД ОВ МЕДЖИК, — напеваю песенку корявым голосом и со слухом, будто бы мне медведь на два уха наступил, еще и попрыгал на них.

Кудряшка вскидывают копну своих волос и смеется. Да. Я просто чудо, лечу людей не прикасаясь. А если прикоснусь…вы обречены выздороветь.

Рот в рот — это огонь, конечно. Хотя хотелось бы пися в писю. Эх, мечты мои мечты.

— Богдан, — серьезно перебивает меня Облачко, одаривая грустным взглядом, пока я поигрываю бровями и мышцами и все одновременно.