Измена. Новая жизнь (СИ) - Тэя Татьяна. Страница 19

Не могу, надоело это всё выслушивать. И мать настырная, снова звонит.

Пишу ей сообщение, что срочно вызвали к начальству и позвоню потом, может, хоть это умерит её пыл.

И точно, больше не звонит.

А я подхватываю кружку и иду в кабинет, где…

Где меня ждёт задание от шефини.

— Бумажная работа, обожаю… — рухнув на стул, подпираю щёку ладонью.

Закрываю глаза, и в голове тут же возникает лицо Никиты, а на губах ощущение нашего странного поцелуя.

Я же приказала себе об этом не думать!

Только сложно всё это… Приказывай, не приказывай, а губы уже покалывает от воспоминаний и желания повторить.

В животе закручивается тонкая спиралька… а следом ещё одна… и ещё… пока эти маленькие вихри не превращаются в треклятых бабочек. Они так интенсивно махают крыльями, что создают натуральный смерч.

Так вот что это такое… тысячу лет не ощущала ничего подобного.

Закатываю глаза на голос разума, приказывающий возвращаться в реальность — успеется — и отпускаю себя, позволяя воспоминаниям и чувствам взять вверх. Мне сейчас очень нужны положительные эмоции.

Вкусы… запахи… твёрдые бицепсы под моими пальцами… электрический разряд, прошибающий нервные окончания…лёгкое волнение… Вроде, не школьница уже, а ощущения, как будто мне шестнадцать и самый крутой мальчик из параллельного удостоил меня своим вниманием.

Увы… через какое-то время приходится возвращаться в реальность.

Снимаю верхнюю папку, изучаю содержимое.

— Архив?

— Частично, — подтверждает коллега. — Сначала хотели между всеми распределить, но Ирина Семёновна сказала, что всё для тебя.

— Это всё для тебя-я-я… — навеваю строчку из песни. — Солнце и луна… и работа до утра-а-а…

— Ага-ага-а-а…

Мы смеёмся.

Смотрю на кипу работы, которую мне бухнули на стол, и смех исчезает. Кто-то напортачил, а мне разбирать? И если я пропустила, то есть прогуляла, как думает Ирина Семёновна, свой рабочий день, что ж мне теперь восемь часов в ночи отрабатывать?

Шмыгаю носом от досады, но хватаюсь за первую папку, шевелю мышкой компьютера, чтобы экран ожил и принимаюсь за работу.

Сама себя она не сделает. А возмущаться я могу ещё долго, делу не поможет.

Через пару часов набираю отца, расспрашиваю о состоянии Алисы. Он более сдержан и не давит, как мать. Потом разговариваю с дочерью, обещая, что заберу её домой, но Алиска просит оставить её у дедушки с бабушкой до конца каникул.

После обеда приходит сообщение от Никиты, мы немного переписываемся, иронизируя на тему кулинарных талантов. А я печально думаю, что при всём желании пригласить его на обед, приглашать мне по сути и некуда. Не в квартиру же, где мы с Артёмом живём!

Это приводит меня к мысли о съеме жилья. Возможность отчалить в свободное плаванье не страшит, тормозит лишь понимание, что на аренду будет уходить львиная доля моей зарплаты. Однако я лезу в интернет на сайты сдам-куплю-сниму и изучаю, по чём нынче встанет приличная однушка.

Вечер наступает быстро, коллеги разбегаются по домам, а я всё сижу и сижу.

Приходит сообщение от Артёма. Он вернулся из командировки и спрашивает, где я, когда буду. Я раздражена сегодняшним днём, поэтому, посматривая на кипу документов, пишу в ответ, что, может, вообще сегодня и не буду. Это реально, если решу переделать всё одним днём.

Иногда поглядываю на часы, думая, что ещё минут пятнадцать и всё. Но к тем минутам прибавляются новые, а к новым — последующие, так что, когда поднимаю соединённые руки вверх, чтобы потянуться, на часах почти полночь.

Нет, всё-таки пора домой, завтра уже закончу. Но меня радует, что основная часть работы уже сделана.

Встаю, натягиваю пиджак, куртку и шапочку по самые брови, вешаю сумку на плечо и выхожу из офиса. Охранник на проходной смотрит футбольный матч по маленькому мерцающему от помех экрану телевизора.

— До завтра, — прощаюсь.

— Ага, — кидает коротко, и я закатываю глаза, думая, какие все, блин, сегодня любезные.

И внимательные…

А если б я с сейфом подмышкой выходила? Он бы тоже «ага» сказал?

За рулём приказываю себе сосредоточиться, но дорога до дома проходит в каком-то полусонном состоянии. Сказывается усталость предыдущих дней, эмоциональный взрыв и общая утомляемость.

Поэтому, поднимаясь на этаж, я прислоняюсь затылком к стенке лифта и закрываю глаза. Пока ползём до шестнадцатого, такое ощущение, что даже вздремнуть успеваю.

Однако сон как рукой снимает, когда, приоткрыв дверь, слышу чужой женский голос.

Это что ещё такое?

Глава 22

Неуверенно переступаю порог, потом злюсь и хлопаю дверью.

Почему крадусь как мышка? Это и мой дом, в конце-то концов.

Голоса затихают.

А я иду к двери спальни, не веря, что Артём настолько потерял стыд и осторожность, что привёл свою любовницу к нам домой. В нашу постель…

Тут же возникает мысль: а не делал ли он этого раньше?

Пальцы готовы обхватить ручку, но я медлю.

Что я увижу, если открою? И надо ли мне это видеть?

Отдёргиваю руку, будто бы от раскалённого металла. Если схвачусь и открою, мне точно будет больно. Очень больно. Даже несмотря на то, что последние нежные чувства к мужу уже угасли. Не осталось ничего, кроме раздражения на его нежелание отпускать меня.

«Мне оно не надо», — убеждаю себя.

Разворачиваюсь и ухожу на кухню.

На столе початая бутылка вина и два бокала.

Чудесно. Начали здесь. Переместились в комнату. Хотя… Смотрю на диван вопросительно. Может быть, далеко и не перемещались.

Не хочу на него садиться. Отхожу к окну. Всплывает мысль, что Артём, видимо, моё сообщение, что сегодня не вернусь, принял за истину и как призыв к действию.

Вот уж точно, чего на отель тратиться или в плохую погоду ехать к любовнице? Можно же пригласить к себе. А потом дать денег на такси. Или она сама на своём транспорте: приехала, уехала. Вот и вся суть моего мужа. Не любит напрягаться, и никогда не любил.

Краем сознания улавливаю копошение в прихожей, щелчок замка, стук каблуков в общем коридоре, удаляющийся по направлениям к лифтам. Это «цок-цок» будто отбойный молоток — вбивает сваи в мой воспалённый сложным днём мозг.

— Хорошо, что ты не стала устраивать сцен, — доносится с порога.

— Не вижу в этом смысла, — вздыхаю, даже не оборачиваясь. — Ну и давно она шастает к нам?

Артём медлит с ответом, но признаётся:

— Пару раз была, когда тебя не было. Я не мог ей отказать.

Начинаю прокручивать время назад, пытаясь понять, сколько раз и когда конкретно меня не было. Возможно, это вовсе и не парой раз ограничивалось?

Так… в голове будто лампочка вспыхивает.

А если меня не было? Где была Алиса?

Оборачиваюсь резко. Выхватываю Артёма у стола, тот закидывает себе в рот кусочек сыра и довольно потягивается.

Ни капли раскаяния. Ни капли сожаления.

Ногти впиваются в нежную кожу ладоней.

Всё становится ясно, как белый день!

Алиса видела отца с другой женщиной. Проснулась среди ночи и пришла к нему. Наверняка, так и было. Как раз примерно три месяца назад всё и началось. В те выходные я ездила к родителям, чтобы переоформить документы на дом, а дочь оставила дома. С папой… И этот папа…

Смотрю на Артёма прищурившись.

— Так это всё из-за тебя, да? Её кошмары! Даже не отнекивайся. Алиса проснулась и увидела её, — указываю пальцем в сторону выхода, — с тобой. Пришла в родительскую спальню, а вместо мамы рядом с папой чужая тётя. Что ты ей сказал? Угрожал? Приказывал молчать? Кричал на неё? Её кошмары, Артём, из-за тебя!

— Из-за меня? Это из-за тебя… Ты ещё не поняла? Требуешь от ребёнка хорошей учёбы, Алиса вечно перегружена кружками и дополнительными занятиями. Не ты ли с самого рождения решила лепить из неё чудо-вундеркинда. Вечно таскала её то в одно место, то в другое. Карточками мучила, развивающими играми всякими.