Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада". Страница 63

Да что же с ней такое! Да, он видел как его супруга бледнела после общения с духами.. но сейчас она стала почти прозрачной.

- Анечка, - напугался Штольман, - что с тобой? - Он легонько потряс ее, но тут же прекратил это делать, так как Анина голова болталась, никак не сопротивляясь. Супруга была похожа на живую иллюстрацию к сказке о мертвой царевне.

Медлить было нельзя, Яков это чувствовал. Штольман сорвался к двери, чуть не столкнувшись с улыбающимся Лебедевым, приехавшим домой.

- Алексей Юрьевич, немедленно бегите в Американскую гостиницу, найдите там доктора Цыбикова. Привезите его к нам. Скажите, что Анне Викторовне нехорошо.

- А что с ней? - спросил племянник.

- Похоже на глубокий обморок, я не могу разбудить ее.

Лебедев в один миг стал серьезным, он на мгновение задумался и развернулся к двери.

- Через полчаса буду. - коротко сказал он.

Со второго этажа опять раздавались крики роженицы и увещевания акушера. Яков вернулся к Анне. Он сел, поглаживая ее по голове.

Цыбиков нашелся довольно быстро.

Бегло осмотрев Анну, он возмущенно спросил:

- Что у Вас стряслось? Анна Викторовна услышала дурные новости? Большая ссора? Или Ваша супруга слишком увлеклась, используя свой дар?

- Я точно не знаю, Анна сидела с роженицей. Ухаживала за ней и ободряла ее. - сказал Штольман.

Доктор тревожно пересчитал пульс, сначала на руке, потом на шее и еще в нескольких точках.

- Господин Штольман, - строго взглянул Цыбиков. - Возьмите руку Вашей жены, она совсем ледяная. У нее истощение сил. У нас это состояние называют “Потерять душу”, hунууhэн дэгдэ.

- Что это значит? - нахмурился Алексей Юрьевич, стоявший рядом. Он не верил во все эти таинственные штучки странного буддиста, но и никогда не сталкивался с ними.

Доктор тибетской медицины пояснил:

- По телу циркулирует жизненная энергия, “Ла” и ее истощение, происходящее по разным причинам, приводит к “потере души”. Я подозреваю, Анна Викторовна

щедро и бездумно поделилась с пациенткой и ее ребенком своими силами, чего делать целителю не следует.

Я Анне Викторовне помогу. Но и Ваша помощь, господин Штольман, нужна тоже. Поделитесь теперь частью жизненных сил с Анной Викторовной.

Позже, через несколько месяцев, ритуал нужно будет повторить в дацане. Счастье, что Ваша супруга женщина молодая и здоровая, добросердечная. У таких людей запас жизненной энергии большой. Но не бесконечный.

Я прошу Вас, донесите до Анны Викторовны невозможность продолжать свои эксперименты с проявлениями дара до прохождения хотя бы минимального обучения. Хамбо-лама объяснит Вашей супруге, как безопасно прикасаться к непознанному.

- Что нужно делать далее? - спросил Штольман, своим вопросом призывая Цыбикова заняться, наконец, Анной.

- До начала ритуала принесите подношения в мисках, - сказал Цыбиков, сооружая буддистский домашний алтарь. Принесите печенье, конфеты и молоко.

Он установил небольшую статую Будды, зажег палочки с благовониями, укрепив их в специальном сосуде. Цыбиков достал несколько маленьких круглых медных чашек, положив в них по очереди зерно, пилюли, какие-то странно пахнущие травами шарики.

Лебедев быстро ушел и вскоре вернулся с полным подносом требуемых продуктов.

- Господин Штольман, сядьте позади супруги и посадите ее. Обхватите ее сзади, чтобы она не упала. - сказал спокойно доктор.

Яков сел, ощущая два разнонаправленных чувства, с одной стороны глубокое беспокойство, с другой стороны такой же скепсис и раздражение от происходящего.

Цыбиков стал читать непонятные молитвы на певучем языке.

“Мантры”- вспомнил Штольман.

Время от времени доктор звонил в колокольчик перед Анной. Достав из своего таинственного саквояжа длинное белое перо, он брызгал водой.

Яков настороженно смотрел за доктором. Все было на редкость живописно, и эстетика происходящего захватила Штольмана. Его как будто заворожили. Якову казалось, что он попал в другой мир и время потекло по-другому. Он впал в странное состояние полусна, тем не менее четко осознавая происходящее.

Анне снились пески и пустыня. Она бездумно шла вперед, не видя ничего, кроме бескрайних дюн. Вдруг пески разверзлись перед ней, и стали утягивать. Сначала провалились лишь пальцы, затем, сделав несколько шагов, Аня увязла по щиколотку. Чуть позже ее засыпало уже по колени. Началась песчаная буря. Когда Анна увязла по пояс, она потеряла возможность передвигаться. Поднявшийся в воздух песок забивал глаза, рот, нос, мешая дышать.

В какой-то момент Цыбиков сказал Якову и Алексею Юрьевичу: зовите Анну Викторовну, зовите громко, а то она не услышит.

Пока Штольман собирался с мыслями, Лебедев громко и сердито сказал:

- Анна! Анна Викторовна!

- Сильнее зовите. - сказал доктор.

- Аня! - Также громко сказал Яков. Анечка!

Анна Викторовна была совсем ледяная и неподвижная.

Анна сквозь бурю услышала приглушенные голоса близких. Вначале Алексея, его голос звучал совсем тихо, но ей захотелось откликнуться на зов, правда не получалось.

- Аня! - Услышала она громкий голос мужа. - Анна Викторовна!

Когда она успела заблудиться?

Анна отчаянно захотела к Якову, ответить на его зов, но песок не давал говорить. Она отчаянно забарахталась, увязая еще сильнее.

- Анна! - Она опять услышала голос племянника.

- Анечка! - упрашивал муж.

В один момент сил стало больше, она рванулась к Якову и…оказалась в комнате. Позади она чувствовала дыхание мужа. Впереди стоял доктор и облегченно смеялся от ее ошарашенного вида.

- Добро пожаловать, госпожа Штольман, - сказал доктор.

Улыбался и Лебедев.

Лишь Яков успокаивающе обнимал ее за плечи.

Анна была в замешательстве. Ей было непонятно, почему мгновение назад она была в пустыне и задыхалась там, а сейчас уже в комнате, рядом с близкими.

Цыбиков достал из сумки красную ленточку с письменами и завязал Анне на поясе.

- Это нужно, - нахмурился он. - Чтобы душа закрепилась в теле и не ушла снова. Теперь Анне Викторовне необходимо хорошо и плотно поесть, - снова заулыбался Цыбиков.

- Скажите, доктор, а если бы Вы не провели этого ритуала, что бы было? - спросил любознательный Алексей Юрьевич. Его заинтриговали действия Цыбикова.

- Я думаю, все было бы нормально. Но Анна Викторовна поболеть могла какое-то время. Упадок сил, отсутствие аппетита, другие неприятности, большие и маленькие. При потере “Ла” жизненной энергии не хватает даже на самые простые ежедневные дела. Анна Викторовна, Вы напугали меня.

Из другой комнаты раздался плач младенца и шум. Акушер громко хвалил роженицу.

- Кажется, у хозяев прибавление. Родился новый человек! - просиял Цыбиков.

- Сумасшедший дом! - подумалось Алексею Юрьевичу. - Вот поэтому я и не женюсь никогда. Ни одна женщина не покорит меня настолько, чтобы стать моей женой. Буду жить скучно, но зато спокойно. И мне не нужно будет сходить с ума, тревожась за свою драгоценную, как дядя. Хотя… я и без того, кажется, беспокоен за них двоих.

Он отправился распорядиться насчет обеда для всех. Вообще, в сочельник до вечера есть не полагалось, но мало кто соблюдал эту традицию.

- Как Вы чувствуете себя, Анна Викторовна? - спросил Штольман.

- Я чувствую себя хорошо. - невинно сказала Анна. Будто и не она еще час назад спала, и не могла проснуться. Доктор пощупал ее пульс, довольно хмыкнул и вышел в гостиную.

- Анна Викторовна! - вгляделся в ее глаза Яков. - ну нельзя же так пугать меня. Будьте же, наконец, благоразумны. Вы должны обещать! Он легонько потряс ее за плечи.

- Обещаю, - послушно подтвердила Анна. - Но я, Яков Платонович, не нарочно. Я точно сама не поняла, что нашло на меня.

- Ну что с Вами делать! - не поверил Штольман. - Еще подумаю над тем, как с Вами, такой беспечной, быть. Цыбиков просил повлиять на Вас.