Лягушка Басё - Акунин Борис. Страница 20

Фандорин поднял револьвер, разглядывает. Револьвер маленький, черный, блестит. Похож на птицу чхарт, в честь которой моя фамилия – Чхартишвили.

Настроение у меня было грустное.

- Батоно Эраст, почему оружие всегда такое красивое? – говорю. - Ведь смерть, которую оно приносит, безобразна?

Не стал со мной про философское говорить.

- Хм. «Бульдог» в идеальном состоянии. Недавно смазывали…

Вытер ладонь платком. Потом наклонился над самоубийцей, зачем-то осмотрел его руки.

Иван Степанович кричит:

- Девочка опять лишилась чувств! Господа, помогите мне перенести ее на диван!

Фандорин отодвинул его.

- Нужно измерить п-пульс.

Взял княжну за запястье, и поднес кисть к самому носу. Понюхал и говорит:

- Полноте ломать комедию, мадемуазель.

У Нателлы открылись глаза. Они были сухие и очень, очень злые.

- Не сомневаюсь, что из вас получился бы отличный б-брокер. Но теперь навряд ли.

- Господи, что вы говорите?! – возмутился Иванэ. - Вы сумасшедший! Наташенька, не слушай его!

Батоно Эраст на него не смотрел, только на княжну.

- Отлично разработанная комбинация, браво. Прикончить отца так, чтобы оградить себя от подозрений. Оставить без наследства мать. Свалить вину на брата. И в результате получить все состояние в полное свое распоряжение. Иван Степанович в вас души не чает, он сохранил бы имущество в неприкосновенности до вашего совершеннолетия. А там – Америка, небоскреб и весь мир у вас под ногами. Скажите, вы с самого начала собирались инсценировать самоубийство брата? Подкинуть молоток следствию, когда оно зайдет в тупик, и представить дело так, что Константин Гуриани в отчаянии застрелился? Но вы подслушали за дверью, что я заинтересовался треснувшей ручкой кинжала, и решили ускорить события.

Иван Степанович, тихий человек, раскипятился:

- Что вы себе позволяете?!! Сударь, как вы смеете обвинять в подобных ужасах ребенка? Безо всяких оснований!  Я не позволю! Никто, никто этому бреду не поверит!

- А вы понюхайте ладонь «ребенка». Она пахнет ружейной с-смазкой. На подоле платья – вон, видите, - пятно. Это княжна вытерла испачканную руку. Зато у ее брата ни на правой, ни на левой руке следов прикосновения к рукоятке револьвера нет. Это доказательства неоспоримые, их признает любой суд. Наследства вы будете дожидаться в колонии для несовершеннолетних преступниц, мадемуазель. Только боюсь, что ваша опекунша, ее сиятельство Лейла Давидовна, вам мало что оставит.

Тут княжна Нателла как вскочит на ноги, будто чертик из табакерки.

- Тварь! Сволочь! Скотина!

И как вцепится своими острыми ноготками в лицо батоно Эраста! Еле мы ее оттащили...

Потом, в ванной комнате, Фандорин разглядывал свое лицо, ставшее похожим на  матросскую тельняшку, и сильно расстраивался.

- Как я покажусь в таком виде синопскому паше? Что он подумает?

Я посоветовал протереть царапины чачей. Кто знает, не  ядовитые ли когти у Нателлы Гуриани.

Прыгнула в воду гадюка...

- Выглядите вы, конечно, не красавцем, - говорю. - Но давайте я вам про красоту тост скажу. Он вас утешит.

И вы послушайте. Этим тостом заканчивается моя история.

Однажды Красота сказала Добру: «Давай спорить, кто из нас лучше?».

Добро говорит: «Давай. Споры полезны, в них рождается истина. Начинай».

Красота говорит: «Я лучше, потому что без меня на свете темно и скучно».

Добро хотело ответить: «А без меня на свете холодно и страшно», но не стало. Вместо этого сказало: «Твоя правда, ты лучше». Добро – оно ведь доброе.

Тут спор и закончился, и это было очень красиво. Потому что красота не всегда добрая, но Добро всегда красивое.

Так выпьем за то, чтобы мы были добрыми, а красота никуда не денется, сама придет.

Э, за это до дна!

Выбор продолжения:

Вы прочитали ветвь повествования для выбора совиная мудрость. Хотите сделать шаг назад и прочитать вариант концовки для выбора собачье чутье?

Откройте оглавление и перейдите на главу Тост третий. Иль показалось?

Или, может быть, вы хотите сделать два шага назад и прочитать как развивались события на Синей половине?

Откройте оглавление и перейдите на главу Тост второй.На Синей половине.

Или даже начать с самого начала и прочитать версию истории от Арона Бразинского?

Откройте оглавление и перейдите на главу Жабе с Басё. Повесть-машаль.

Тост третий

Иль показалось?

Согласен с вами! Тоже так решил.

Говорю Фандорину:

- Кто самый лучший сыщик? Собака-ищейка. Она не дедуктирует, нюхом берет. Ум может обмануть. Нюх – никогда. Навоз розой не пахнет.

Он мне:

- Чтоб ищейка взяла след, нужно его сначала обнаружить. Где у нас тут с-след? Что нюхать будем?

- Цепочку нюхать будем.

Но батоно Эраст не стал нюхать цепочку.

- Помолчите, пожалуйста, - сказал. - Мне нужно рассредоточиться.

Я переспрашиваю:

- Сосредоточиться?

- Сосредотачиваются, когда полагаются на рацио, - отвечает. - А когда делают ставку на вдохновение, нужно, наоборот, децентрализировать сознание и слиться с к-космосом. Рассредоточиться.

«Космос» я знаю – это всё, что не Земля.

В церкви в космос через молитву выходят. Но Фандорин молиться не стал.

С космосом он слился так. Сел на пол, руки на коленки положил ладонями кверху, глаза наполовину закрыл – и застыл.

Минуту сидит, другую, третью. Мне скучно стало. Когда мне скучно, я новый тост придумываю. За что будет тост – я сразу решил. За космос.

Жила-была в океане маленькая рыбка. Ей все время хотелось пить, потому что морская вода соленая. Сколько ее ни пей, жажда только сильней становится. Поэтому рыбка пила-пила, не останавливалась и в конце концов весь океан выпила. Стала рыбка большая-пребольшая. Лежит на бывшем дне океана, вода у нее в брюхе плещется. С неба дождик польется – откроет рот, сладкой воды попьет. Вах, говорит, хорошо! И дальше лежит, плавником пошевеливает.

Так выпьем же за то, чтобы ты был не частицей бескрайнего Космоса, а Космос был частицей бескрайнего тебя.

Вот какой тост я придумал. Для застолья немножко сложный, но для самого себя подходящий.

Я вам совет дам. Если вы пьете в одиночку, тоже всегда говорите тосты. Сами себе. Никогда пьяницей не станете.

Налил я вина, но выпить за космос не успел, потому что батоно Эраст вдруг хлопнул в ладоши.

- Ну вот что. Будем действовать методом, который называется «Лягушка Басё». Басё – это великий японский поэт, живший двести лет назад.

- Лягушка – это наша бакаки? Которая квакает? Такая скользкая, зеленая, противная? Как может быть великий поэт лягушкой?

- Нет-нет, - говорит. – Великий поэт Басё сочинил про лягушку свое самое знаменитое стихотворение. Оно очень короткое, всего три строчки, и покажется вам странным. Но вы закройте глаза, ни о чем не думайте. П-просто вообразите себе:

В старый-старый пруд

Вдруг прыгнула лягушка.

Плеск воды: «Плюх!»