Паучий дар - Хардинг Фрэнсис. Страница 56

Где же Неттл? Вот она! Стоит возле человека, который пытается скормить ей что-то прозрачное и извивающееся – сквозь стеклянную плоть виднелось пульсирующее розовое сердце. Когда Неттл увидела, что Келлен на нее смотрит, то одарила его яростным взглядом, словно он вошел к ней, не постучавшись, и удалилась на своих прямых, как у цапли, ногах. Человек – человек ли? – последовал за ней, и его худое лицо покачивалось на черной лебединой шее.

А Галл в тени берез танцевал с существом, одетым в такой же, как у болотного всадника, плащ. Вот только голова у него была лошадиная.

«Где наш подарок? – шептал воздух, шелестели деревья, жужжали насекомые, и чем дальше, тем настырнее. – Подарок, подарок, подарок, подарок…»

– Я не могу отдать вам бутылку! – закричал Келлен. Его голос звенел от страха. – Она не моя! – Он знал, что они привезли дары, но никак не мог вспомнить, какие именно и где они лежат. – Вы… можете забрать карету!

– Но она сломана, – сказал незнакомец уже не так радушно.

Шепотки превратились в шипение, а лучи солнца вдруг обдали Келлена холодом. Слишком поздно он сообразил, что в этой точке добрая сказка превращается в страшную. Он не прошел испытание, он нанес оскорбление, сделал неверный шаг, и теперь трещины поползут у него под ногами, и не будет спасения, пока не разверзнется земля…

– То, что в бутылке, тоже сломано! – в отчаянии завопил он. – Вам оно не понравится! Посмотрите на карету, там… там обитые тканью сиденья! И бархатные занавески! И… и… хлеб, и… можете все забрать!

Ветер переменился, словно кто-то сделал глубокий вдох. Келлен закрыл лицо руками, но удара не последовало. Поглядев сквозь пальцы, он понял, что больше не является центром внимания. Перевернутая карета закачалась, когда с полдюжины существ запрыгнули на нее и начали разбирать на части. Оставшиеся колеса ускакали, словно живые, занавески, освободившись от колец, улетели в небеса, а борта отвалились, точно стенки кукольного домика. Стайка деревянных болтов упорхнула с птичьей грацией. Шасси, оглобли, оси и лонжерон [8] в мгновение ока были растащены по кустам. Никому не нужные металлические детали с глухим звяканьем упали в мох.

Незнакомец вытащил из кармана незажженную свечу. Фитиль затеплился и начал втягивать в себя свет с поляны.

– Эй! – Келлен подскочил и схватил незнакомца за плечо. Было уже слишком темно, чтобы разглядеть его лицо. – Где мои друзья? Что вы с ними сделали?

Пальцы Келлена неожиданно легко провалились в тело незнакомца. Он как будто вцепился в рыхлый клубок шерсти и мгновение спустя почувствовал, как его рука запуталась в нитках.

– Ай! – завизжал незнакомец. – Посмотри, что ты со мной сделал! Посмотри! – Объятый тенью, он побежал прочь от Келлена, не переставая кричать. Пламя свечи заметалось между деревьями и исчезло. Вопли становились все тише и тише, пока не превратились в мелодичный смех, перед тем как окончательно смолкнуть.

Келлен стоял один посреди темного, холодного леса. Нити обвивались вокруг его запястья. У Келлена вдруг разом заболели все синяки, и стрекот сверчков показался ему издевательскими аплодисментами. Он словно очнулся от сна, и тот стремительно стирался из его памяти. Что случилось? Куда подевалась карета? Где Неттл и Галл? И почему липкое пятно у него на лбу пахнет медом?

– Ненавижу Марь, – едва слышно пробурчал Келлен.

Келлен, Неттл и Галл далеко не сразу нашли друг друга. Янника нигде не было видно, и Неттл высматривала его в опутанных паутиной и залитых лунным светом кронах.

– Его нет, – негромко выдохнула она наконец.

– Разве он не полетел вперед, на разведку? – спросил Келлен.

Но никто в точности не помнил.

– Карета тоже пропала, – сказал Галл, – остались только металлические детали. И вещи, которые лежали внутри, куда-то подевались.

– Вроде бы мы… – Келлен никак не мог вспомнить в подробностях солнечный сон, который ослепил его разум. – Вроде бы мы отдали карету? Или разобрали ее?

– Может, мы ее на что-то обменяли? – неуверенно предположила Неттл. – Они хотели, чтобы мы съели… но… мы не стали… – Неозвученная мысль заставила ее побледнеть. Казалось, Неттл вот-вот стошнит.

– Полагаю, мы сами не заметили, как проникли в Глубокую Марь, – проговорил Галл. – И наше появление с железом местные… не оценили. – На руке у него темнел синяк в форме подковы, напоминавший укус. – Но мы живы.

Болотная лошадь стояла неподвижно, как изваяние из черного дерева, и лишь на мгновение лунный свет выхватил из темноты испуганный полумесяц глаза.

– Значит… – Неттл уставилась на нити на руке Келлена.

Одна убегала с его запястья и терялась среди деревьев. Переглянувшись с Неттл, Келлен решил последовать за нитью, по пути наматывая ее на кулак. Час спустя его рука отяжелела, а небо достаточно просветлело, чтобы он увидел, какого цвета нить. Она была красной. Земля под ногами становилась все мягче и податливее, и один неосторожный шаг привел к тому, что Келлена пришлось вытаскивать из болота. Теперь его левая нога до колена была покрыта запекшейся грязью.

– Ждите здесь. – Галл вскочил на лошадь, и та устремилась прямиком в трясину.

Мутная вода заплескалась у черных боков, едва не заливаясь в сапоги Галла. Лошадь заскользила по болоту плавно, как лебедь, оставляя после себя разрыв в зеленой ряске. Красная нить продолжала бежать вперед, и Галл не выпускал ее из пальцев.

Час спустя, когда Келлен с Неттл уже потихоньку начали паниковать, лошадь и всадник вернулись. Галл тянул за собой маленькую лодку. Конец красной нити был привязан к кольцу на носу суденышка. Лодка была легкой, изящной, выкрашенной в белый цвет, и места в ней как раз хватало на двоих. Внутри валялись перья и блестящие вишневые косточки, которые выглядели так, словно их только что выплюнули. Поперек бортов лежали два весла с резными ручками в виде лисьих голов.

– Вдруг это ловушка? – предположила Неттл. Келлен знал, что она так скажет. – Вдруг стоит нам отплыть от берега – и она превратится в лягушачью икру или захлопнется, как устрица? Кто-то может посчитать это удачной шуткой.

– Думаю, это и есть шутка, – неуверенно ответил Келлен. В памяти сохранилось эхо издевательского хохота, вот только он не помнил, кто смеялся и почему. – Но еще это может быть подарком.

– Другого пути нет, – сказал Галл, и это тоже было неизбежно. – Впереди только болото, а лошадь не пустит вас к себе на спину.

Лодка закачалась, когда Келлен с Неттл опасливо забрались внутрь. Весла опустились в воду, и над болотом разнесся серебристый смешок.

Глава 31

Камыши

Неттл стряхнула налипшие на весло водоросли и заморгала, пряча глаза от утреннего солнца. Его лучи окрашивали туман над болотом в медово-золотистый цвет, отчего пейзаж вокруг казался дивным и нереальным. Деревья словно парили в дымке над укрытой зеленой ряской водой. Жемчужины росы поблескивали на завитках папоротника и кочках, поросших изумрудным мхом.

Галл верхом на лошади, наполовину скрывшейся в болоте, шествовал впереди. Ни сам всадник, ни порождение Мари не моргали, хотя солнце светило им прямо в глаза.

– Мы заблудились, верно? – дружелюбно осведомился Келлен.

– Мы можем ориентироваться по солнцу, – ответил Галл, даже не обернувшись. – Рано или поздно карта подскажет, где мы.

– Хорошо, хоть она не пропала, – пробормотал Келлен.

Беглый осмотр показал, как много они потеряли. Исчезли стальные монеты, и теперь в их распоряжении остались лишь жалкие медяки. Перчатки Келлена тоже испарились без следа. Хорошо, что продукты лежали в седельной сумке и бутылка-ловушка с Танцующей звездой по-прежнему была при них.

– Если найдем деревню, что будем делать? – спросила Неттл, стараясь мыслить практично. – Стоит ли говорить с местными? Вдруг они все на стороне Освободителей?

– Сомневаюсь, – задумчиво отозвался Галл. – Если бы жители деревни заключили союз с Эмметом, он бы узнал, что его люди закупают у них предметы роскоши. И положил бы этому конец. Эммет слишком осторожен, чтобы вот так выдать местоположение базы Освободителей.