Если забуду тебя, Тель-Авив - Кетро Марта. Страница 13

(Шарлотка не пропеклась, котлеты рассыпаются, у хлеба жёсткая корка и только паста ничего, но муж, как назло, не любит авокадо.)

Постоянно, с порога предупреждаю всех и каждого – я ~~веган и феминистка~~ не умею готовить. Но нет, сама никак не запомню, снова и снова лезу в это дерьмо и каждый раз изумляюсь, как первый. Потому что сорта его неисчислимы и причудливы. Сегодня, например, я решила приготовить насыпной пирог из яблок.

Насыпной пирог из яблок может приготовить даже собака, если помочь ей включить духовку. Яблоки для начинки она всяко способна нагрызть, а тесто там делается по волшебству – по стакану муки, сахара и манки смешать и не мочить. А потом просто выкладывать в форму послойно, перемежая нажёванным яблочком. Собаки ловкие, я в кино видела.

В норме яблочный сок и собачья слюна пропитывают сухую смесь, а если вы сами готовите, то можно масла поверх положить, для корочки. Сахар в процессе нагревания тоже тает и немножко карамелизуется, чисто слегка, тесто получается как бы песочное.

И я решила, что собака может и я смогу, и пекла иногда. Не без факапов, конечно, но по мелочи. То наклейки с яблок в начинку вобью, то лимон по рассеянности с костями (в исходном рецепте его нет, собаки цитрусовые не очень, но я и сливы туда пихала и чего только не пихала).

Но сегодня, сегодня…

Сегодня я забыла положить сахар.

И вообразите, я достаю из мультиварки (потому что у меня ни собаки, ни духовки) как бы обычный пирог, но весь в муке. И внутри у него тоже прослойки из муки и манки – нифига оно не спеклось без сахара. Ну и кислое всё, я попробовала.

И я значит, смотрю на это, смотрю, поднимаю лицо к полной луне и издаю длинный вой скорби, как будто я та кулинарная собака, а потом, не приходя в сознание, загружаю в комбайн два яйца без скорлупы (это важно, я проверяла) и полстакана сэкономленного сахара (я всегда половину кладу, это работало, а вот совсем без, надо же, не вышло). И пока оно взбивается, я режу пирог на куски, а потом тоже скармливаю комбайну.

Получилась такая удивительная масса, пахнущая имбирём и корицей, я её быстренько спрятала в мультиварку, закрыла крышкой и сделала вид, что это не я. Собака какая-то приходила и всё испортила. Через час перевернула.

Ну такое, знаете. Муж съест – любит меня очень.

Зачем-то не стала спать ночью и с восьми утра начала шуршать по хозяйству. Кофе там, ватрушку завела и поставила в мультиварку, замесила хлеб, котлет накрутила на неделю, несколько пожарила, ватрушку вытащила, хлеб засунула, сделала салат, посуду не то чтобы помыла отдельно – я её всегда мою в процессе приготовления, подмела и помыла полы, одежду развесила, постирала кое-что ручками, помылась, тут муж проснулся, к часу позавтракали, я хлеб перевернула, мою опять посуду и думаю – так, сука бешеная, что ты принимала или что перестала принимать?!

Ах, ну да, ноотроп.

Я, понимаете ли, люблю кукурузную кашку. Но крупу покупала в затмении, а дроблёную кукурузу разобрали, осталась только сушёная в зёрнах. Ну и отлично, думаю, размочу.

И вот вчера положила горсть в воду, чтобы с утра сварить супик. Потом подумала и добавила риса, пусть вместе мокнут, чтобы кукурузе не было одиноко – я стою на позициях эмпатичной гастрономии и стараюсь есть только счастливые продукты.

Проснулась ни свет ни заря и поставила это на огонь. Дальше как у Джерома: я варил яйцо три часа, но оно всё ещё оставалось твёрдым. Рис тем временем превратился в кисель, и я решила запихнуть эту смесь в комбайн, чтобы как-нибудь гомогенизировать.

Кукуруза не поддалась, и я наконец-то сделала то, с чего вы все начинаете – почитала пакетик. Это был попкорн. Который, как известно, ни для чего другого не пригоден, кроме как взорвать.

Ах так, сказала я, и засунула смесь кукурузы и риса в кофемолку. Та страшно кричала, но попкорн остался целым.

Ах так, сказала я, стойкий оловянный солдатик? Никаких уступок в самоидентификации? Оставайся же попкорном!

И вывалила смесь мокрой, но непобеждённой кукурузы и жидкого риса на горячую сковороду.

Четверть часа наблюдала, потом засунула на пять минут в микроволновку.

Сама не верю, что пишу это, но кажется, я перевела продукт и его придётся похоронить с воинскими почестями – в беспамятстве даже попыталась немного сгрызть, но нет, нет. Как бы я ни любила кукурузку, но, во-первых, она всё ещё твёрдая, а во-вторых, уже точно не выглядит счастливой.

Муж меня любит – это данность моей жизни, компенсирующая лузерство во всех прочих позициях, и его крест за предыдущих трёх жён и девиц без числа. Всё время держу этот факт в уме, как если бы жила с дальтоником и зареклась спрашивать об оттенках красного. Всегда помню, что бессмысленно принимать к сведению его мнение о моей внешности, текстах и размере задницы. Но сегодня он, кажется, пробил дно любви и обнаружил бездны – сказал, что хочет взять с собой кусок моей ватрушки, чтобы похвастать другу, как замечательно жена готовит.

В ноги пала, клянусь христом-богом, говорю, или чем там у вас, а-шем а-мефораш^[26] – не позорь! Она же, как бы сказать, такая же вкусная, как я – юная красотка.

По полу за ним волочилась на штанине, отбила.

Сама сожру.

Если бы вы увидели салат, который требует готовить мой муж, вы бы обняли себя двумя руками и проплакали всю ночь. Грех, конечно, выносить интимные предпочтения ближних на публику, но одной мне с этим не справиться.

Он… он просто требует, чтобы я засовывала все ингредиенты в блендер. Неважно, что там, всё следует смешать до состояния пюрешечки.

У меня, понимаете ли, «Бош», который обеспечивает четыре вида нарезки, и для себя я обычно использую две-три насадки для одного блюда, потому что просто невозможно, немыслимо резать огурцы так же, как и помидоры. И тут такое.

Но! Человеческая психика эластична, а психика жертвы особенно. Поэтому я просто переназвала это хрючево – не салат, а холодный суп-пюре! Гаспачо! Гаспачо! И у меня таким образом в доме не волосатый извращенец, а изысканный хипстер расцвёл, а я и не заметила.

Седьмого марта приготовила затейную ватрушку, практически, чизкейк, с тем, чтобы утром восьмого выпить с нею кофе. Спала плохо, едва дотерпела, проснулась и позавтракала. Но это была только часть плана, вторая заключалась в том, чтобы днём пойти в лучшую нашу кондитерскую и поздравиться чем-нибудь ещё. Ведомая удивительной логикой, купила у них тоже чизкейк, ухватила в зубы макарон, подаренный добрым продавцом, и помчалась домой, приступать к опытам – хотела сравнить мой домашний чизкейк с ихним, который в три раза дороже. Разволновалась вся на пороге открытия, чаю наварила, отрезала по куску, устроила слепой тест с двух рук.

И вы знаете, чудо: ихний, в три раза дороже, реально лучше.

Но печь после этого не перестала. И вот шуршу опять на кухне, в серой муке от ушей до пяток, закончила очередной этап процесса и вдруг со всей остротой понимаю: кажется, я только что ЗАВЕЛА ОПАРУ, что бы это ни значило.

Вообразите, восьмое марта, шабат, Ближний Восток (в геологическом смысле вообще Африка), я в зените жизни после многих мытарств как-то оказалась посреди этого всего – и не нашла ничего уместней, как завести опару для ржаного хлеба.

Пришлось побежать на берег и убедиться, что вот оно море и солнце в него сейчас сядет, а вовсе не снега кругом в деревне Иванисовка. Ну и заодно хацилим^[27] какой купить и песто к этому всему.

Потом вернулась, испекла, и тоже, знаете, довольно гадко получилось.

Ну и напоследок погуглила деревню Иванисовку, чтобы понять, откуда она взялась у меня в голове. Заодно и картинки посмотреть, когда пишешь про еду, без вдохновляющей картинки нельзя, а со своими проблемы – я с едой не дружу, не разговариваю и не фотографирую. Так что поглядела на фото Иванисовки.