Вознесение Габриеля - Рейнард Сильвейн. Страница 75

Профессор Пиктон встретила Джулию и подарок со своей всегдашней сдержанностью и повела ее в столовую, где уже был накрыт стол. Ланч состоял из креветочного салата и холодного огуречного супа. Все это запивалось превосходным белым вином «Совиньон».

— Как подвигается ваше чтение по моему списку? — спросила Кэтрин, поднимая голову от тарелки.

— Медленно, но верно. Если честно, то я только начала читать.

— Профессор Маринелли захотела с вами познакомиться. Когда она приедет в Кембридж, будет недурно, если вы навестите ее и представитесь.

— Обязательно это сделаю. Спасибо вам за заботу.

— Вам будет полезно познакомиться и с другими специалистами по Данте. Особенно в Бостонском университете, — сказала Кэтрин, сопровождая свои слова мудрой улыбкой. — Хотя уверена: обстоятельства сложатся так, что рано или поздно они сами познакомятся с вами. Если же этого не произойдет, обещайте мне, что еще до начала сентября вы побываете в Бостонском университете на факультете романских языков и литературы.

— Непременно там побываю. Даже не знаю, что бы я делала… — Джулия умолкла, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами.

К ее удивлению, Кэтрин перегнулась через стол и потрепала ее по руке. Ученая дама делала это весьма неуклюже и совсем не по-женски. Наверное, точно так же какой-нибудь завзятый холостяк-профессор погладил бы по голове плачущего ребенка. Однако порыв Кэтрин был искренним.

— Вы окончили магистратуру с отличием. Ваша диссертация написана толково и профессионально. Надеюсь, она послужит вам основой, на которой вы построите прекрасную докторскую диссертацию. Жду не дождусь, когда смогу следить за вашей научной карьерой. Думаю, в Кембридже вы будете очень счастливы.

— Благодарю вас.

Когда настало время уходить, Джулия ждала, что профессор Пиктон, как обычно, протянет ей руку, но, к ее удивлению, Кэтрин обняла ее. Объятие было сдержанным, однако теплым и искренним.

— У меня вы были хорошей ученицей. Теперь отправляйтесь в Гарвард и сделайте так, чтобы я гордилась вами. И не забывайте держать меня в курсе ваших успехов. Мой электронный адрес вы знаете. — Кэтрин отступила на шаг и окинула Джулию пристальным взглядом. — Весьма вероятно, что осенью я буду в Бостоне с лекцией. Надеюсь, мы там встретимся.

Джулия кивнула.

Возвращаясь в свою «хоббитову нору» на Мэдисонстрит, Джулия думала о подарке, который ей вручила профессор Пиктон. Это был довольно потрепанный экземпляр раннего издания дантовской «Новой жизни». Книга некогда принадлежала Дороти Л. Сэйерс, являвшейся приятельницей научного руководителя Кэтрин, у которого она писала диссертацию в Оксфорде. Но более всего Джулию восхищал не почтенный возраст книги, а пометки на полях, сделанные рукой Сэйерс.

И как бы Габриель ни поступил с нею, одно то, что он убедил Кэтрин Пиктон стать ее научным руководителем, делало Джулию его вечной должницей.

«Любовь — это когда ты делаешь добро другим, не ожидая ничего взамен», — думала Джулия.

На следующий день, с утра пораньше, Том и Пол погрузили имущество Джулии в арендованный трейлер компании «Ю-Хол» и через восемь часов приехали на ферму Норрисов, находившуюся близ вермонтского городка Бёрлингтон. Родители Пола тепло встретили Джулию и Тома и предложили погостить у них несколько дней. Тед Норрис, отец Пола, пригласил Тома на рыбалку.

Едва ли какое-нибудь другое искушение могло заставить отца Джулии временно забыть о намеченном им четком плане переезда. Так она думала, пока они оба не попробовали кулинарные шедевры Луизы Норрис. Мать Пола потрясающе готовила и могла из чего угодно приготовить что угодно, в том числе и пончики с начинкой. Желудок Тома мгновенно влюбился в ее кухню.

Пятнадцатого июня, накануне отъезда в Кембридж, Полу было не заснуть. Лег он достаточно рано, но посреди ночи отец поднял его и позвал на подмогу в коровник, где назревал коровий бунт. Конфликт удалось потушить, но всякое желание спать у Пола пропало. Он был слишком возбужден, чтобы вернуться в кровать.

Его мысли крутились вокруг двух женщин. Пару дней назад, когда они приехали на ферму, в гости явилась его бывшая подруга Эллисон. У них сохранились дружеские отношения, и в этом визите не было ничего предосудительного, однако Пол знал истинную причину, заставившую Эллисон приехать. Ей хотелось взглянуть на Джулию и сравнить ту с собой. В Рождество Пол рассказал Эллисон о Джулии, так что она знала, какое место «девушка из Селинсгроува» занимает в его сердце. Сам Пол понимал: какие бы чувства он ни испытывал к Джулии, они оставались невостребованными. По крайней мере, до сих пор.

Эллисон держала себя с Джулией вполне дружелюбно, а Джулия, как всегда, проявляла свое застенчивое очарование. Они говорили о каких-то пустяках, и Полу было неловко от мысли, что он сейчас смотрит на свое прошлое и свое потенциальное будущее.

Уехав от Норрисов, Эллисон в тот же вечер позвонила Полу на мобильник и назвала Джулию очаровательной. Пол не знал, что ему сказать в ответ. Да, у него оставались чувства к Эллисон. Прежде чем начался романтический период их отношений, они долго просто дружили. Он до сих пор ее любил. Но Эллисон сама прервала их близкие отношения. Пол уехал в Торонто и встретил Джулию. Так какие у него основания чувствовать себя виноватым?

Пока Пол размышлял о своей запутанной и одновременно несуществующей любовной жизни, Джулия сражалась с бессонницей. Когда ей надоело вертеться с боку на бок, она вышла из отведенной в мансарде комнатки и спустилась на кухню выпить стакан молока.

Там она увидела Пола, который в одиночестве сидел за большим обеденным столом и поглощал весьма солидную порцию мороженого.

— Привет, — обрадовался он.

Джулия предстала перед ним в футболке времен ее учебы в последнем классе селинсгроувской школы и спортивных штанах с эмблемой Университета Святого Иосифа, дерзко вышитой на заднице.

Пол смотрел на нее как на Елену Троянскую, сменившую царские одежды на домашний халат.

— Тебе тоже не спится? — спросила Джулия, вытаскивая стул и садясь рядом.

— Отец разбудил. У него корова взбунтовалась. Пока их всех успокоили… Как насчет «Хит бар кранч»?

Пол взял чистую ложку, зачерпнул с верхом мороженого фирмы «Бен энд Джерриз» и подал Джулии.

Это был ее любимый сорт. Джулия осторожно взяла предложенное лакомство.

— Ммм, — закрыв глаза, замычала она от удовольствия.

Возвращая ложку, Джулия едва удержалась, чтобы не облизать ее дочиста.

Пол положил ложку в опустевшую тарелку и встал. Джулия инстинктивно вжалась в спинку стула.

— Джулия, — прошептал он, поднимая ее на ноги.

Потом он откинул ей волосы за плечи, заметив, что его прикосновения не заставили ее вздрогнуть. Они стояли, прижавшись друг к другу. Пол пристально и возбужденно смотрел ей в глаза.

— Я не хочу прощаться с тобой.

На ее лице появилась улыбка.

— Я тоже не хочу прощаться с тобой. Мы будем писать друг другу электронные письма и перезваниваться. Если ты окажешься в Бостоне, мы увидимся.

— Кажется, ты не поняла.

Джулия высвободилась из его пальцев и отошла.

— Это из-за Эллисон, да? Я не хочу осложнять тебе жизнь. Мы с отцом можем и сами добраться до Бостона.

— Дело не в Эллисон.

— Ты уверен?

— Неужели тебе и впрямь нужно спрашивать меня об этом? — Пол шагнул к ней. — Неужели ты не знаешь?

Боясь отказа, он медленно поднял руки и взял ее лицо в свои ладони. Это было странным обрамлением для тонких черт ее лица. Но Пол держал ее лицо очень осторожно, сознавая насколько она хрупка. Потом так же осторожно он стал большими пальцами гладить ей щеки.

— Пол, я… — Джулия отвела глаза.

— Дай мне это сказать, — настойчиво перебил ее Пол. — Хотя бы раз дай мне сказать о своих чувствах. — Он втягивал в себя воздух и ждал, когда Джулия повернется к нему. — Я люблю тебя. Я не хочу расставаться с тобой, потому что люблю тебя. У меня все внутри разрывается при мысли, что ты уезжаешь в Кембридж. — (Джулия тоже втянула в себя воздух, потом покачала головой.) — Просто выслушай меня. Я знаю, ты меня не любишь. Понимаю, еще слишком рано. Но может, потом… со временем?