В краю исчезнувшего тигра. Сказки - Харламов Юрий Ильич. Страница 19

Тут только он понял, что в розовом платьице прин­цессы его дурачило маленькое пушистое Облачко, быв­шая Туча. Да не просто дурачило — оглянувшись по сторонам, он увидел, что находится в незнакомой мест­ности без дорог и тропинок. Вспомнил, как час назад тартанашка пытался спровадить его с каким-то паке­том в соседнее царство, тоже, видать, неспроста, и за­волновался: во дворце замышляется что-то недоброе.

ГЛАВА 13

Сорок косичек и еще одна

Принцессу Бойчечак до глубины души возмутило требование принцев показать им ее. Эти напыщенные самовлюбленные сынки садово-огородных королей еще сомневаются в ее достоинствах! Хорошо, они увидят ее! Они еще долго будут вздрагивать, бледнеть и заи­каться при одном воспоминании о ней!

Она надела рваное платье из мешковины, выпросив его у старой служанки, руки и шею вымазала сажей, как будто сроду не умывалась, под глазами навела си­ние круги — всякий мало-мальски сведущий в медици­не мог бы поклясться, что у нее больное сердце, печен­ка, селезенка, язва, столбняк и вообще не все дома. И вот теперь, сидя перед зеркалом в вертящемся кресле, она отдавала распоряжения Волшебнице дамских при­чесок, которая с ножницами и гребенкой стояла наго­тове за ее спиной.

— Сделайте мне прическу «У меня черти на голове плясали», — велела она. — Или «Меня смерч три дня носил за волосы». Или хотя бы «У меня крысы на го­лове гнездо свили».

— О, я вижу, последние веяния моды не обошли ва­ше маленькое царство, — улыбнулась Волшебница при­чесок. — Принцы, я думаю, будут в восторге от подоб­ного зрелища.

—Да? Вы так считаете? Но я вовсе не собираюсь за­воевывать их сердца... В общем, сделайте из меня пу­гало огородное, — шепнула она.

— О, это я умею! — обрадовалась Зу-зу. — Сделаем прическу «Сорок косичек», как у простых мастериц. Уверяю вас, принцев это шокирует больше, чем если бы вы явились перед ними с кустом цветущей розы на голове. Но поскольку вы все-таки принцесса в ваши сорок косичек, как знак отличия, я вплету еще одну косу.

— Прекрасно! Заплетайте ваши сорок косичек, а я пока усею щеки веснушками, накрашу губы до самых ушей, и пообгрызаю ногти!

И Бойчечак с таким усердием принялась уродовать себя, что забыла обо всем на свете, даже запела песен­ку про девочку-дурнушку, которую сама сочинила на ходу:

Зу-зу подпевала ей, расхваливая, какая удачная по­лучилась песенка, а сама тем временем, отогнув ногой ковер, достала из-под него конец тугого паучьего арка­на и принялась вплетать его в косички Бойчечак.

Ах, если бы Серый хвост был рядом! Конечно же он увидал бы, какая опасность грозит принцессе, поднял бы крик на всю вселенную и сорвал коварный замысел тартанашки. Но он был сейчас далеко, подружки-фрей­лины были заняты собой, готовясь к предстоящему ба­лу, а няньки даже не осмеливались заглянуть сюда, зная, что у принцессы специально приглашенная Волшебница дамских причесок.

Наконец, закончив размалевывать себя, прилепив на нос бородавку из жевательной резинки и вылив на платье флакон жидкости от комаров, Бойчечак окинула взглядом всю себя в зеркале и тут только увидала, что от ее головы тянется через всю комнату тугая черная змея.

— А это что? — удивилась она.

— Коса, которую я обещала вплести в ваши сорок косичек, — невозмутимо ответила Волшебница.

— А почему такая длинная? Я вижу, она уходит ку­да-то за дверь.

— О, да! Это самая длинная в мире коса. Ее будут нести за вами все ваши слуги и придворные.

— Но откуда она взялась? Ведь вы пришли без нее!

Зу-зу уже приплетала последнюю косичку. Дело бы­ло сделано, и она не считала нужным особенно таиться.

— Я могла бы ответить вам, что это мой професси­ональный секрет, — сказала она. — Но не в моих пра­вилах приписывать себе чужие заслуги. Так вот, эта коса — подарок вам от весьма достойного господина.

— Вот новость! Я не принимаю подарков от незна­комых! — почувствовав неладное, забеспокоилась прин­цесса.

— Скоро познакомитесь! — и Зу-зу дернула аркан три раза, давая сигнал Пузур-Самукану.

— Слуги! Стража! Есть здесь кто-нибудь? — закри­чала Бойчечак, но было уже поздно: аркан натянулся, как струна, ее выбросило из кресла и, сжавшись в ко­мочек, она полетела по коридорам, вращаясь и кувыр­каясь, словно уносимая ветром пушинка.

Она пролетела через весь сад, едва не зацепившись за колючий куст китайской розы, у самой дворцовой стены, заросшей тамариском и джидой, провалилась в тёмную нору и долго падала в нее, как в колодец. По­том почувствовала, что кто-то ее поймал, открыла гла­за и лишилась чувств, увидав прямо перед собой сияю­щую от счастья рожу Пузур-Самукана.

Но и у того улыбка мгновенно сменилась гримасой отвращения, как только он увидал, что вместо принцес­сы Бойчечак держит в своих объятиях непонятно что.

Он осторожно опустил ее на пол и брезгливо отрях­нул руки.

— Ну, Волшебница, это тебе даром не пройдёт! — скрипнув зубами, прошептал он. — Подсунуть мне вме­сто принцессы какое-то чучело!

И он нажал кнопку лифта, чтобы немедленно от­правиться во дворец.

— Господин, а что делать с этой?... — спросил слу­га, не зная, как назвать то, что похитил его хозяин.

— Брось в ванну, пусть отмокает, — велел тартанашка. — Ночью занесёшь куда-нибудь подальше!

ГЛАВА 14

Неудавшаяся королева

В большом зале царского дворца собралась вся при­дворная знать и принцы. Ждали появления принцессы.

Но вместо нее в зал уверенной походкой вошла странная дама в тюрбане и, остановившись перед ца­рем Наврузом, сказала:

— Вы предлагали обладателю волшебной тюбетей­ки занять ваше место. Не буду объяснять, как она ко мне попала, но тюбетейка у меня, вот она!

— Нашлась! — ахнули сановники и министры.

— Мы спасены! — подхватили их жены-бочки, сры­вая с себя шиньоны и парики.

Радость царя Навруза была столь велика, что он никак не мог попасть ногами в галоши, стоявшие возле трона. Тогда он схватил их в руки, заодно прихватил и свою палку и шагнул к даме, чтобы собственноручно возвести ее на престол.

Но придворные, опередив его, бросились к своей но­вой госпоже и отнесли ее на руках.

Апиль-син тут же преподнес ей флакон духов, шеп­нув при этом: «Неразведенные!», Аллавердин произнес (краткую, но прочувствованную речь. Шу-Туруль обшла­гом своего бархатного пиджака сметал пыль с её сапожек.

Дамы смотрели на нее с обожанием. Принцы раскланивались и расшаркивались.

Лишь толстяк Ур-Баба сохранил верность царю Наврузу, зная, что никто другой не станет держать воз­ле себя такого обжору.

— Ваше величество, — шепнул он. — Только прикажите — и тюбетейка будет у вас. А эту воровку и афе­ристку...

— Чем же я буду лучше ее, если возвращу тюбетей­ку ценой обмана? — ответил царь. — Тюбетейка наш­лась — это главное... Пожалуйста, наденьте ее! — обра­тился он к даме в тюрбане. — Я должен удостоверить­ся в ее подлинности.