Сыграем во вражду - Савельева Валерия Андреевна "(ВалеRka)". Страница 42

Словно в бреду, я видел Самойлова в окружении девушек. Он сидел на троне, а они расположились рядом: кто на полу у него в ногах, кто за спинкой трона или на его подлокотниках, некоторые даже залезли Вику на колени, и покрывали поцелуями обнажённую грудь и шею. Самойлов в это время смотрел на меня немигающим взглядом и улыбался так горько и в то же время нахально, что становилось страшно. Освободив руку от хватки девушек, он поманил пальцем – и я пошёл, словно крыса, следующая за мелодией флейты Крысолова, словно завороженная змея, готовая спрятаться в корзину в любой момент.

Я продирался сквозь девушек, а те хватали меня за ноги, стремясь удержать. Вик же так и продолжал смотреть… но когда я наконец-то добрался до него и потянулся за заветным поцелуем, верный враг отвёл взгляд. Потому что больше не был врагом, потому что хотел иного. А девушки разрывали виновника плохого настроения хозяина на кусочки, медленно и больно, и…

Я подскочил на кровати за час до будильника. Сна больше не было ни в одном глазу, зато душу разрывало желание увидеть Самойлова, вновь взглянуть ему в глаза и удостовериться, что взгляд Вика не выражает горечи или жалости. Да, именно жалости, словно бы он знает что-то сокровенное – например, дату моей смерти, – но не собирается рассказывать, а лишь покорно ожидает удары судьбы.

Потому, только чтобы удостовериться, решено было пойти таки ж в вуз и, отыскав там Вика, обязательно заглянуть в глаза. Конечно, были в таком решении и кое-какие проблемы. К примеру, я не знал, каким образом смогу доползти до института в таком ужасном состоянии, ибо ноги до сих пор еле держали своего обладателя, голова ехала, а руки дрожали. Если всё это сдобрить адским кашлем и насморком, неплохая получается картина.

В итоге, выбор пал на то, чтобы вызвать такси…

– Дэн, ты совсем рехнулся: заваливаться сюда в таком состоянии? – прошипел Ромка, заприметив лежащего на столе меня.

– Угуу… – уныло протянул в ответ, невидящим взглядом сверля доску в аудитории.

– Только не говори ему, что у тебя ещё и температура, – добавил подошедший вместе с Поповым Сергей.

– Не скажу, – согласился, даже не задумываясь, но Ромыч решил сам проверить наличие данного факта, кладя руку мне на лоб.

– Есть у него температура, – Сергею, а потом уже мне, участливо: – Что-то случилось?

Я отрицательно помотал головой, скидывая руку друга, и уткнулся лицом в стол. Впрочем, знак явного протеста не помог: скрипнули стулья, зашуршала одежда – кажется, Ромка приземлился на соседний стул, а Черкасов – на парту перед моей. Отставать просто так друг со своим парнем не собирались. С парнем, м-да… лучшим другом Вика.

– Ребят, правда, не случилось. Вернее, я сам не знаю, случилось или нет. Вроде всё так, как я хотел, а вроде паршиво до безумия… и болею, – пробормотал я, не поднимая головы.

Эти двое сперва долго молчали, словно бы обдумывали слова. Наконец, Ромка печально вопросил:

– Потом расскажешь? Когда поймёшь.

– Обязательно.

И мы замолчали. Друг копался в учебнике, выписывая что-то в тетрадку, Черкасов играл в какую-то непонятную фигню на мобильном, а я вновь поднял голову, следя за каждым входящим в аудиторию. Но Самойлова среди них не было. Проходили минуты, пришёл уже даже преподаватель, прозвенел звонок… а Вик всё так же опаздывал. Заболел после того раза со мной? Заразился? Проспал? Или…

Когда к середине пары я додумался до очередного "или", в видениях которого Самойлов с утра пораньше был с симпатичной дамочкой, до ужаса напоминающей мою соседку, в аудиторию, извинившись за опоздание, явился и сам виновник торжества. Встрёпанный, помятый, с тёмными кругами под глазами. Что ему не давало спокойно спать ночью, додумать я не пытался. Хватит! Он у нас теперь "женатый" человек.

Вик, приветственно кивая и пожимая руки за спиной у отвернувшегося преподавателя, проследовал к единственному свободному месту. Махнул Ромке, протянул ладонь Серому, даже послал девчонкам с последней парты воздушный поцелуй… и полностью проигнорировал меня, удобней располагаясь прямо впереди. Теперь я мог сверлить взглядом не доску, а его затылок.

От шока, видимо, я зашёлся в новом приступе дикого кашля, едва не выхаркивая на парту все внутренности. Настроение упало ниже плинтуса – дело было дрянь. Совсем дрянь, без каких-либо просветов или намёков на солнце. Потому что единственное желание, держащее меня на ногах, оказалось невыполнимым.

Нет, я не хотел просто увидеть Вика, где-то в глубине души мне, наверное, требовалась его улыбка или хотя бы взволнованный ободряющий взгляд. Почему бы иначе теперь было так плохо?

Правильно сказал Ромке: не знаю, случилось или нет. Потому что получил то, чего хотел, но не так, как хотел. Нам нужно было просто завязать со страстью, с этими странными изменениями в отношениях… Зачем спать вместе, если есть возможность найти партнёра, к которому можно испытывать настоящие чувства? Любовь, нежность…

Чувства? Сердце дрогнуло, когда я поднял взгляд на Самойлова. Он слегка повернул голову, перебрасываясь знаками с однокурсницей на другом ряду, и я мог видеть теперь его обострившиеся скулы, шею, которую целовал, кажется, совсем недавно, чувственные губы, шепчущие что-то, но увы, не мне.

Очередной приступ кашля скрутил всё тело, такой сильный, что я едва не задохнулся. Зато краем глаза приметил, что Вик всё же обернулся. Правильно, посмотреть на возмутителя спокойствия.

– Корнеев, да хватит вам уже тут мучиться! – не выдержал препод. – Идите домой, можете даже к врачу не заходить, – сам предупрежу Семёна Игнатьевича, что вас не будет на следующих парах. И это не обсуждается!

Глава 41 – Подумай об этом

– Кажется, с ними что-то не так, – пробормотал Сергей.

– А мне даже не кажется…

На большой перемене они стояли в коридоре у окна – так уж удобно получилось, что самое тихое место во всём институте оказалось рядом с дверью в аудиторию, где у группы ожидалась следующая пара. В итоге Ромка и Серый смогли спокойно обсудить самые насущные вопросы без посторонних ушей.

– То есть дела реально хреновые? – не стесняясь в выражениях вопросил Черкасов.

Попов вздохнул, устремляя взгляд на улицу, где падали, кружась, белые снежинки. Почему-то они его успокаивали…

– У нас – нет, у друзей – да, – наконец отозвался он. – Дэн молчит, ты сам видел.

– Вик выглядит хуже свежеподнятого зомби, – в свою очередь заметил Серый. – И тоже не собирается ничего рассказывать. Но он в принципе такой, так что колоть придётся твоего. Он, кстати, хотя бы лечится?

Ромка удивлённо поглядел на своего парня, тот смутившись, добавил:

– Ну, в смысле, кашляет он так жутко, что даже меня пробирает. А я не из впечатлительных.

Попов усмехнулся и согласно кивнул. Да уж, его любимый точно был не из впечатлительных, такого простым нытьём на заботу не пробьёшь – сразу раскусит. Впрочем, Рома и не пробовал, ему хватало тёплых взглядов и объятий, согревающих куда больше напускной заботы.

– Ну, если не дурак, то лечится, – ответил Ромка. – Но стоит проверить, ибо…

– Дурак?

– Просто забывчивый. Собственно, как и ты.

Черкасов усмехнулся и, пока никто не видел, легонько сжал ладонь своего парня, переплетая их пальцы. Всего на секунду, скрываясь от всего мира, но благодаря таким моментам эти двое были связаны практически неразлучно.

– Как думаешь, кто из наших друзей устроил гадость? – хохотнул Сергей, отступая.

– Конечно, Дэн, кто ещё? – Попов нахмурился, вновь поворачиваясь к окну. – Но пока лезть не стоит, пусть подумает своей головой.

– Но Вику плохо…

– Дэну тоже. Но мы тут не помощники.

– Пока?