Круг замкнулся (СИ) - Кокорева Наташа. Страница 23

— Какую судьбу? — Взгляд дольного метался, дыхание сбилось.

— А ты не знаешь? — одними губами улыбнулся Рокот. — Грет загремел в плен и умер.

— Но умер он не в плену, — Натан склонил голову. Морщины собрались вокруг глаз — этакий Осиновый Старец, что приходит в день Урожая и дарит хорошим детям спелые тыквы, а плохих забирает в подземную нору. И сейчас он явно пришёл к плохому ребёнку. — Я слышал, Грет составил план Каменки, без которого не видали бы мы победы.

— Слышал ты… — сплюнул Рокот. — Ты слышал, а я его сам вытаскивал из каменских подвалов, и держал за руку, когда он умирал.

— И как же он умирал? — прошептал Натан.

— Мучительно долго. — Рокот поморщился. — А был бы жив, если бы не плен. И спасавший его отряд был бы жив.

— Но ты же жив? Единственный из того отряда.

Так вот к чему этот балаган! Кот думает, что поймал мышку, но обвинения запоздали лет на двадцать, можно уже ничего не объяснять.

Но объяснить хотелось.

— Мне повезло, — спокойно, даже равнодушно сказал Рокот. — Я дождался подкрепления. Грет не дождался.

Не без помощи Вереска, того колдуна, что подарил Рокоту магию, они вытащили Грета, но было уже слишком поздно: он подхватил степную белую лихорадку. Ребята бились с каменской погоней насмерть, и Рокот полёг бы с ними, если бы не Грет. Впрочем, к чему подробности? Живые запомнили его сильным.

— Он погиб как герой, — вслух закончил Рокот.

— Однажды я трусливо промолчал, но что если кто-то ещё поплатится жизнью за моё молчание?

— Не уподобляйся дворцовым интриганам, — почти заорал Рокот. — Говори прямо!

— Если бы я рассказал, что ты отпустил пленного степняка и тебя бы вывели на чистую воду, Грет был бы жив?

Весь Ерихем, что ли, знает о магии Рокота?! Но Натан опоздал и с этим козырем, ему ли тягаться с Ерихом и Мергом?

— Нет. Не был бы, — тихо, но твёрдо произнёс Рокот. — Раз ты считаешь, что я убил Грета — остерегайся, ты своей смертью вряд ли кого-то спасёшь.

Дольный побледнел, будто от степной лихорадки. То-то же. Страх — лучший способ управлять людьми.

— Ты присягал Ериху именем Сарима, и потому ты остаёшься моим дольным, — заключил Рокот. — Клянёшься ли ты действовать в интересах похода?

— Именем Сарима, клянусь.

Рот наполнился полынной горечью. Не беда.

У главнокомандующего и не должно быть друзей.

--13--. Белянка

— Это всё она виновата!

Пронзительный крик взорвался приступом головной боли, безжалостно разметав осколки сна. Ночной кошмар не кончился? Белянка села в постели, прижала руки к вискам и прошептала:

— Что за шум?

— Проснулась вторая сердечная подруга! — сладким голосом пропела тётушка Мухомор. — Ну, и кашу вы заварили, девочки. Да так не вовремя — вы и представить не можете!

Белянка поднялась и накинула на плечи шерстяную шаль. Ласка с Горлицей сидели друг напротив друга за столом и играли в гляделки. Тётушка Мухомор устало вздыхала над очагом.

— Что происходит? — Белянка забралась с ногами на лавку.

— Память развеялась? — процедила Горлица.

Если бы память могла так просто развеяться!.. Вчерашний день болью стучал в висках. И невозможно было поверить, что всё приключилось взаправду.

— Кто из вас приворожил Стрелка?! — голос Горлицы сорвался в крик.

Горлица кричала. Невиданно и неслыханно!

Белянка ошалело посмотрела на растрёпанную серую косу, красные глаза, пересмякшие губы, острые скулы, бледную кожу. Никогда ещё Горлица не была такой… разгневанной!

— Тише, Горлица, тише, — тётушка Мухомор разлила по кружкам кипяток, насыпала мяты. — Нельзя вас было пускать на танцы. Недоглядела я, старая. Но сделанного — не воротишь.

— Быть может, со Стрелком всё в порядке? — со слабой надеждой протянула Белянка.

— Ходила я к нему, — ведунья покачала головой. — Приворот как есть. Грубый, неумелый, сильный. Взгляд мутный. Ни улыбки, ни слезы, ни мысли. Беда всей деревне. Позор всем нам. Потому говорю вам: признавайтесь и снимайте чары! Вопрос жизни и смерти.

— Зачем бы мне привораживать Стрелка, если он сам меня на танец пригласил? — Белянка не могла поверить, что у кого-то могли возникнуть сомнения в её невиновности.

— Да как бы он тебя на танец пригласил, если бы не приворот? — тут же подскочила Ласка. — Это всё ты! Подослала ко мне Ловкого, а сама...

— Девочки, оставьте. Тошно слушать! — тётушка Мухомор неторопливо допила чай, поставила кружку, заправила за ухо седую прядь. — Мы легко узнаем, чьих это рук дело — стоит лишь обеих к нему подвести. Но к чему нам слухи и лишние неприятности?

Пару мгновений Ласка смотрела ей в глаза, потом медленно встала из-за стола, оглянулась на свой угол, кольнула острым взглядом Белянку и вновь обратилась к тётушке Мухомор:

— Ты права — отпираться глупо, — она небрежно передёрнула плечами и откинула волосы за спину. — Это сделала я. Видит Лес — я попыталась всё оставить по-старому. Не вышло. Приворот — мой. Но виновата — она! — Ласка резко развернулась и ткнула в Белянку пальцем. — Не захотела подобру? Подослала своего рыжего братца? Получай! — она прищурилась, быстро переводя глаза с Горлицы на тётушку Мухомор. — Кому расскажете — поверну так, что все Белку обвинят. Стрелка запру, чтобы никто не видел, и скажу, что она его заколдовала. И вся семья меня поддержит! Кто осмелится не поверить Боровиковым? А безродную Белку быстро выгонят из деревни за такие дела!

Тётушка Мухомор тяжело дышала и глядела на Ласку, будто впервые видела.

— Остановись, Ласка. Пока не поздно — остановись. Вот они две твои дороги, ты ещё можешь вернуться на верную.

— Молчи! — взвизгнула Ласка. — Больше я тебе не ученица. И здесь я больше не живу.

Круто развернулась через левое плечо и выбежала — только дверь хлопнула жалобно, глухо.

Белянка сморщилась от очередного спазма в висках.

— Вот так, — вздохнула тётушка Мухомор. — Выбрала.

Ведунья ссутулилась, опустила голову и будто вмиг постарела.

— Так снимите вы этот приворот проклятый! — взмолилась Белянка. — Горлица, тётушка Мухомор, вы сильнее Ласки!

— Сильнее, да снять его только она может, — бросила свысока Горлица и вдруг положила голову на стол и накрыла ладонями.

Неужто Горлица так переживает из-за Ласки? Быть того не может!

— Да что происходит? — Белянке казалось, будто весь мир перевернулся с ног на голову.

— Лес чует с юга беду, — терпеливо пояснила тётушка Мухомор. — Чужие идут. Нужно готовить охотников и мальчишек. Рыть тайники, плести амулеты. А вы тут Отца деревни не поделили! Он людей должен спасать, а не Лаской любоваться! Да ни одной из вас он не достанется. И не достался бы ни за что. Ваше дело — волшба. Это навсегда. Это всерьёз. Простые парни — куда ни шло. Каждый по-своему душу губит. Но Отец деревни — светоч. Его семья, хозяюшка и дети — основа благополучия деревни.

Тётушка Мухомор махнула рукой и тяжело вздохнула.

— Придётся всем рассказать, что Стрелка приворожили — пусть теперь нас слушаются. — Горлица вскинула голову на длинной шее и с вызовом глянула на тётушку Мухомор.

— Плохо, — ведунья покачала головой. — Панику посеем. Страх. А что посеем — то и пожнём. Даю тебе, Беля, сроку до заката. Уговоришь Ласку снять приворот — твоя победа. Нет — дадим слово Горлице.