Венок Альянса (СИ) - "Allmark". Страница 161

- Вы?!

- Вероятно, я произвожу очень уж безобидное впечатление? Теперь-то наверняка. Я сидел в тюрьме 20 лет, было время не только состариться, но и о многом подумать.

- Вы убили кого-то из мести?

- Да, я думал так. На самом деле - потому, что я не умел смириться с поражением. Когда тебе 20 лет, и у тебя отнимают дело жизни, ты, вероятно, выберешь убить себя. Когда же тебе 40 - ты уже достаточно ожесточён, чтобы убить другого.

- Я бы поспорил… - хмыкнул Таката.

- Возможно. Я сужу только по себе. Я был амбициозен, это правда, а ещё я был глуп, и обида убеждала меня, что мои соперники ничего не стоят, что они всего лишь удачливые интриганы… Я ведь не просто потерял грант и шанс реализовать свой проект, годы работы были обесценены. От меня ушла жена… Сейчас я понимаю, что это не из-за моей профессиональной неудачи, а от того, что я стал истеричным и злым в этот период, и срывался на ней больше, чем на ком-либо другом… И я решил, что мне осталась только месть. Думал ли я о том, что ждёт меня после этого? Нет, я был как одержимый, ничего не видел перед собой. Мстить надо с холодной головой, или не мстить вовсе, я же действовал, как взбесившийся зверь. Я застал их в их домах - сперва одного, потом второго, потом третьего. С ними были их жёны и дети… Я не разбирал правого и виноватого, весь мир был мне врагами в этот момент. К счастью, некоторые мои жертвы выжили… И вот когда последний был сражён, опустошение настигло меня - что дальше, куда мне теперь, что делать? На моих руках кровь, но даже если я её смою - кажется, в любых глазах я прочту отвращение, кажется, у меня на лбу теперь написано: убийца… В тюрьме я много думал об этом. Вспоминал… вспомнить сложно, когда тобой руководит ярость. Колебался я? Молили они меня о пощаде? Я не помнил этого. Отдельные отрывки, ужасные картины, ужасные в своей отрывочности, и при этом ясном понимании - я действительно это сделал, и это уже не отменишь, не повернёшь назад, никак не исправишь. Я написал книгу об этом, как предостережение для всякого, кто просто допустит для себя мысль убить. О том, что после этого не становится легче. Что боль от своего профессионального краха я смог бы пережить - сейчас я её совсем не чувствую. А вот боль от своего падения, от того, что я совершил непоправимое, я не перестану чувствовать никогда. Убить может любой. А воскрешать люди пока не научились. Мы не многое в своей жизни определяем, мы слишком часто слепые жертвы судьбы, как бы высоко мы ни поднялись. Может сгореть дом, или умереть все близкие, или потеряешь свою работу, как я… Но мы можем не допустить для своей жизни худшего несчастья - стать убийцей.

- Просто вы человек с совестью, Лутахх. Множество убийц ни капли не раскаиваются в содеянном. Либо считают, что не сделали ничего особенного, либо гордятся и наслаждаются…

- Убийство меняет душу человека. Но по-разному меняет в зависимости от того, какой она была до этого.

Брюс потёр подбородок.

- Интересно, конечно… Действительно, мне так кажется, уважаемым тучанкам просто интересно ещё и это - как мы сами будем реагировать на то, кого и за что пригласили сюда. Ладно, всё понятно с теми, кто летал на Центавр - герои дня… И с фриди всё ясно, тут просто за способности и достижения стоило бы. Шин Афал, получается, пригласили как наследницу своей тёти, хотя в сравнении с Гилой Ам-Алик это и не совсем весомый аргумент. Господина Такату позвали за его книжки, доктора Луффа и доктора Суману за то, что они лучшие врачи своих миров…

- Простите, - вырвалось у Ташора, - но Сумана же ветеринар.

- Ветеринар? Странно… но впрочем, тоже ведь достойно.

- Позволю объяснить, - улыбнулся Дуюза, - её деятельность последних лет была экологической. Она входила в состав группы, работавшей над восстановлением экосистем. Если слышали, несколько лет назад хаяки получили несколько новых колоний, которые предыдущие владельцы…

- Обескровили, чего уж греха таить, - проворчал Таката, - щепетильность в отношении природы для моих соотечественников - дело новое, и касается пока что Бракира и Экалты, а колонии, созданные для добычи ресурсов, кто когда берёг? Добыча редких металлов с экологической деликатностью несовместима, а уж если заодно можно немного поживиться на экзотических деликатесах…

Дуюза кивнул.

- Тенича - так называли этих степных зверьков бракири - были истреблены на Ленаре почти полностью. Так бывает, сперва кажется, что чего-то очень много… При чём сами бракири их почти не ели, но мясо тенича очень популярно у нарнов и землян. А эти животные были основой экосистемы, они… ну, это не биологам вообще мало интересно. В общем, доктор Сумана занималась разведением и выпусков тенича в естественную среду. У группы было несколько направлений - несколько видов птиц, растений, нейтрализация вредных последствий разработок недр… Но Сумана занималась именно зверьками. Я понял, что дело в этом, когда услышал про «целительную песню равнин», сперва-то я, грешным делом, подумал, что причина в её внуке…

- А что с её внуком?

- Да, зря я, наверное, это сказал…

- Мне казалось, единственный внук Суманы родился, когда мы уже были здесь? Или есть ещё один? Она ведь, вроде бы, ещё очень молода…

- Нет-нет, речь об этом. Мне просто неловко, что мы обсуждаем Суману, когда её нет с нами рядом, но как будто, тайны она из этого не делает, хотя и не распространяется особо. Просто внук Суманы - результат генетической программы, в которой участвовала её дочь. Мы ведь относимся к вымирающим расам, и в отличие от минбарцев, в своей беде виноваты сами. Последние 15 лет наши учёные, вместе с приглашёнными специалистами из других миров, работали над тем, чтоб исправить преступную ошибку наших далёких предков. Частичная гибридизация велась понемногу все эти годы, некоторые опыты были даже успешны… У нас было несколько прекрасных полных геномов, но для успеха этого мало. Некоторые ветви уже генетически несовместимы с нами… А недавно удалось получить несколько очень перспективных генных набора. Дочь Суманы - мать первого хаяк-до.

- Вот как… Значит, вас можно поздравить, вы преодолели судьбу?

- Не знаю, возможно ли вообще преодолеть судьбу, тем более когда речь идёт о таких вещах. Об этом смогут судить наши далёкие правнуки, а пока у нас только есть несколько детей, которые могут прожить дольше, чем позволили бы им болезни, с которыми они могли родиться, и, возможно, родить более одного ребёнка, которым тоже не передадут этих болезней, и один носитель полного генома. Это даже не капля в море. Мы, вроде как, нащупали путь, и только. Смертность по-прежнему превышает рождаемость, и долго будет превышать - матери, один раз похоронившие ребёнка, родившегося с неизлечимой болезнью, не решаются пытаться вновь, и их не заставишь. По-вашему, эти процессы можно обогнать, только захотев? Тем более, что не все соотечественники смотрят на этот вопрос одинаково, и генетическую программу ещё могут закрыть.

- Ну, а вы, Дуюза? - спросил Брюс, чтобы свернуть с трагической темы, - чем вы заслужили это приглашение? Вы ведь, кажется, по профессии фотограф? Кажется, сложно найти для тучанков что-то менее интересное, чем фотография. Да и по возрасту вы не участвовали в событиях галактического масштаба…

- Вообще-то, участвовал. Я родился в год войны с Тенями, моя семья тогда была в колонии, где встали лагерем Тени. Кажется, все знают, что их соседство не очень благотворно воздействует? При чём не только на психику, но и на здоровье в целом. Во всяком случае, из всех, кто там был, в живых остался я один, в течение трёх лет умерли все. А потом моей приёмной семье повезло оказаться в карантинной зоне, во время эпидемии чумы дракхов… И я был единственным, кто не заболел. Вообще. Моя кровь отторгала этот вирус. Благодаря этому были созданы вакцины для моего вида. Жаль, что остальным мирам это никак не могло помочь.

- Вот это везучесть. При чём как в плохом смысле, так и в хорошем. А причина известна? Ну, разобраться в этом необычном антитеняцком иммунитете смогли? Хоть сейчас, вроде бы, этот вопрос и не актуален, думаю, никто б не отказался от такого. Просто на всякий случай.