Смерть волкам (СИ) - Чеблакова Анна. Страница 122

Когда Рэйварго увидел эту лодку, то ахнул от восхищения. Судёнышко напомнило ему лодки древних людей, останки которых рисовали в археологических журналах. Он помог Октаю выволочь её на берег из грота, в котором она стояла, и поразился тому, какая она лёгкая.

— Ты умеешь грести? — спросил Октай.

— Нет.

— Ничего, когда будете плыть обратно, вам это и не понадобится. Вас принесёт течение. Нужно будет только следить, чтобы лодка не напоролась на камень.

Октай очень хотел отправиться вместе с ними, но кому-то необходимо было следить за зельем, которое должно было на протяжении трёх суток непрерывно подогреваться. Он и Веглао кинули жребий, кто именно отправится вместе с Рэйварго к вулкану, и победила Веглао. Судя по всему, она была не очень этим довольна, но так ничего и не сказала. Тем же вечером она и Рэйварго собрались в дорогу, а наутро сели в лодку и отплыли. Октай некоторое время стоял на берегу, провожая их взглядом и махая рукой время от времени, а потом повернулся и исчез в зарослях ивняка.

Путь был непростым. Веглао и Рэйварго непрерывно загребали воду вёслами, и только благодаря этому лёгкое судёнышко не унеслось по течению на запад, то есть туда, куда им совсем было не надо. Хорошо ещё, что они плыли по не очень бурному притоку Орры. Спустя пару часов они вышли в большую заводь, где течение было совсем слабым, и смогли немного отдохнуть.

— Зато обратно будет легче, — сказала Веглао. — Там будем всё время плыть по течению.

Рэйварго оставалось только поверить ей на слово. Миновав несколько тихих заводей, они сошли на берег и дальше шли по узкой, вихляющей между камней и вековых деревьев тропинке, неся лодку над головами. Это было не очень-то удобно, потому что Рэйварго был гораздо выше Веглао. Потом им пришлось ещё вернуться за вёслами. Там, где они остановились на ночлег (за всеми этими переходами они и не заметили, как наступил вечер), тёк только маленький ручеёк, в котором и воробей не смог бы омочить брюшко. Рэйварго понял, что завтра придётся вновь тащить лодку, но ничего не сказал — надо, значит, надо.

На следующий день, однако, было легче. Теперь они шли уже не в гору, а вниз, и очень быстро добрались до берега небольшой заводи, из которой вытекала река. Веглао показала Рэйварго, что чуть дальше на запад река обрывается крутым и высоким водопадом, который они никак не могли бы миновать на лодке, и Рэйварго стала понятна причина перехода с лодкой на голове.

Они спустили «Барсука» на воду и поплыли на восток. Течение здесь было, и довольно сильное, и потому гребли они вдвоём. Но очень скоро заводь раздалась, стала глубже и обширнее, и кроны деревьев уже не смыкались над ней, позволяя светло-голубому небу спокойно глядеться в прозрачную воду. Вода мягко стлалась под дно лодочки и падала с вёсел блестящими брызгами. Рэйварго предложил Веглао отдохнуть и, взявшись за оба весла, начал грести в одиночку. Поначалу получалось у него плохо, но вскоре он понял, в чём тут фокус, и стал действовать увереннее.

— Ты видела? У меня получается, — проговорил он, немного запыхавшись. Веглао поневоле чуть улыбнулась и хотела что-то ответить, но вместо этого вдруг поморщилась и приложила руки к животу. Со времён той кошмарной зимы, когда она и Октай, гонимые страхом и голодом, шли на север по лесным тропинкам и спали на мёрзлой земле, её мучили сильные боли во время и так нечастых месячных, и Веглао с горечью подозревала, что у неё никогда не будет детей.

— Что с тобой? — заботливо спросил Рэйварго, склоняясь к ней.

— Ничего, — ответила Веглао. Выпрямившись, она вытянула руку и указала ему на вершину скалы, показавшуюся в этот миг за лесом. — Смотри! Это он!

Рэйварго обернулся и восхищённо вздохнул — над кудрявыми зелёными верхушками деревьев поднялась чёрная, как уголь, скала, похожая на верхушку гигантского усечённого конуса. Над ней в голубом небе плавало крохотное облако дыма, похожее на кусок ваты.

Заводь всё увеличивалась, и вскоре перед лодкой распахнулось огромное озеро, окружённое зелёными горами. Чёрный конус возвышался над ними всеми, как мрачный замок над весёлыми деревенскими домиками. Над головой сияло солнце. Веглао забрала у Рэйварго одно из вёсел, и они вместе подогнали лодку к берегу, который недалеко от вулкана был довольно пологим, хотя и каменистым.

Они вытащили судёнышко на берег. Веглао присела на землю отдохнуть. Рэйварго же не сиделось на месте — ему хотелось побыстрее пойти к вулкану. Он попрощался со спутницей и решительно ринулся в покрывающие берег заросли ивняка. Искать тропинку наверх пришлось долго, нередко он просто карабкался по камням. По мере того, как он приближался, растительность быстро исчезала, сменяясь голой землёй, покрытой тёмной ноздреватой коркой из застывшей лавы. Кое-где, там, где в углубления в этой уродливой поверхности ветер нанёс пыли и земли, виднелись чахлые кустики вереска и других неприхотливых горных трав, но куда чаще попадались большие угловатые камни и торчавшие из-под лавы остатки обугленных поваленных деревьев. Рэйварго непрерывно оглядывался по сторонам в поисках вулканического стекла, и, едва увидев где-нибудь проблеск прозрачной поверхности, бросался туда. Вскоре его карманы были набиты чёрными блестящими кристаллами, но он не торопился спускаться — ему хотелось заглянуть в жерло. Когда ещё он сможет прогуляться по склонам настоящего вулкана! И он направился наверх.

Путь к вершине занял довольно много времени. Вблизи поверхность вулкана оказалась далеко не такой ровненькой, как казалось издали, и Рэйварго постоянно приходилось огибать огромные камни, куски пемзы и обсидиана, трещины, в которых поблёскивала маслянистая мутная вода или какая-то другая жидкость. Временами ему приходилось просто ползти, распластавшись по чёрной блестящей поверхности застывшей лавы, и всякий взгляд вниз вызывал у него дрожь страха и восхищения.

Наконец он добрался до кратера. К тому времени он уже давно ощущал поначалу слабый, а потом всё усиливавшийся запах — смесь запахов серы, дыма и ещё чего-то. Через некоторое время Рэйварго уже карабкался по склону вулкана почти вслепую — его окружило серое облако испарений. Наконец, кинув взгляд вверх, он увидел, что поверхность горы загибается сверху, топорщась оплавленными кусками каменной плоти. Рэйварго взялся обеими руками за большой валун причудливой формы, подтянулся и, перегнувшись через него, посмотрел вперёд и вниз.

Даже резко пахнущий дым (Это кровь земли так пахнет, сказал себе ошарашенный Рэйварго) не делал открывшееся перед ним зрелище менее поразительным. Широкий тоннель уходил куда-то вниз, глубоко под земную кору, и на его стенах застыли причудливые каскады, кружева, волны высохшей лавы. Здесь она не текла свободно, как по склонам, сглаживая всё на своём пути, и Рэйварго казалось, что он смотрит внутрь забытого храма давно исчезнувшей цивилизации, полного самых разнообразных горгулий, лепнины и росписей. В глубине жерла пламенел золотисто-алый свет — далеко-далеко, на невообразимой глубине — горел ровно, не мерцая, и его отсветы не бегали по стенам, а лежали на них, застывшие, как и лавовые кружева. Этот свет, подумал Рэйварго, горел за сотни и сотни лет до того дня, как он родился. Он горел, когда в Бернии прогремела революция 1956 года, когда кабриане захватили здесь власть в начале девятнадцатого века, когда объединилось Тонское королевство, когда по землям Антьены и Бернии бродили оборотни Улгмора, когда в Северном Хиндвуре изгнали последнего выборного короля, когда Глайогир Разноглазый создавал орден Кебти, когда в великом наводнении на рубеже эр погибла Таильдейя. Он горит с тех пор, как существует этот мир, и в конце концов в нём же этот мир и закончится. Что бы ни происходило на земле, кто бы ни приходил к власти, какая бы самоуверенная религия ни заявляла о своей истинности — этот огонь всё равно будет гореть, и ничто не сумеет его погасить. Рэйварго смотрел на него, и у него дрожали руки и ноги, и он подозревал, что это не от усталости.