Смерть волкам (СИ) - Чеблакова Анна. Страница 126

Овлур вздохнул и опустил голову.

— Я и в самом деле вижу будущее. Это происходит редко, и обычно я не понимаю эти видения… И когда он спросил меня, что его ждёт, я ответил, потому что я это знал. Его ждала смерть. Услышав это, он снова заулыбался, и сказал, что это его не пугает — ведь смерть ждёт всех. Но его ждёт другая смерть, не такая, как у других. После смерти его тело станет волчьим. Его похоронят в степи, подальше от всех других, и могилу ничем не отметят. Но она сама отметит себя — на ней много лет не будет расти ничего, даже полыни. Я рассказал ему об этом, и он разозлился ещё сильнее. Он мог убить меня, но вместо этого велел мне уходить, и я ушёл.

Грифон замолчал так надолго, что Веглао подумала, что он уже закончил свой рассказ. Десятки вопросов вертелись у неё на языке, и она уже хотела начать их задавать, но тут Овлур снова заговорил:

— Спустя пятнадцать лет я снова оказался в тех местах, где бесчинствовал Кривой Коготь. Было самое начало зимы, когда я пришёл на болото и увидел там трёх оборотней. Двое из них были в его стае, когда я впервые его встретил, и они узнали меня. Но кроме них, там был ещё один оборотень — маленький, слабый, умирающий.

— Я знаю, что было потом, — тихо сказала Веглао. — Я никогда не забывала этого, Овлур. И не забуду. Ты спас мне жизнь, и не только тогда — ты рассказал мне об этих цветах, и это тоже помогло мне со временем. Это могло помочь ещё одному человеку, и помогло бы, если бы я не опоздала.

Она рассказала ему историю о Тарлиди. Овлур слушал внимательно и не перебивал, а когда Веглао закончила, задумчиво сказал:

— Теперь всё ясно. Это был не первый раз, когда Кривой Коготь разбойничал, и не последний. Недавно я видел, как он и его стая громят ещё один ликантрозорий, но на этот раз он находился в холмистой и туманной местности, а населяли его взрослые. Ради этого я и позвал тебя сюда.

— Я хочу его убить, — выдохнула Веглао. — Но как? Его защищает целая стая. Я и близко к нему не подберусь.

— В ту ночь, когда я предсказал Щену его смерть, — отозвался Овлур, — я увидел ещё кое-что. Это относилось к Морике. Ты, наверное, помнишь, как она спросила меня, что с ней случится? Она не верила в мои слова, но я не сказал ей ничего не поэтому. Просто я чувствовал, что то, что я увидел, зыбко и ненадёжно. Я должен был сам сделать кое-что, чтобы это сбылось… Я видел двух волчиц. Одна была старая и чёрная, уродливая и злая. Даже её тень была злобной. Вторая волчица была совсем молодой, она была похожа на повзрослевшего щенка, и её шерсть была светлой, седой, как твои волосы. Эти волчицы дрались друг с другом. Старая была сильнее, но молодая — быстрее. Она бросилась на старуху и своими зубами вырвала ей оба глаза. После этого старая волчица сразу же упала и издохла.

— Это не я убила Морику, — возразила Веглао. — Её убил Октай, мой друг. Он вспорол ей живот ножом.

— Вот как? — было видно, что Овлура эта новость удивила. — Что ж, я мог и ошибиться… Видение было таким быстрым — возможно, волк-щенок был самцом, а не самочкой… В любом случае, Морика мертва — ведь так?

Веглао кивнула. Морика мертва. Она не могла выжить после того, как Октай так тяжело её ранил. Конечно, она оборотень — но и оборотни не бессмертны.

— Несколько недель назад я узнал, что сюда пришёл молодой человек с чёрным слоном, убивший Щена, — сказал Овлур. — Я попросил Бирлюса принести его ко мне.

— Рэйварго ничего мне не рассказывал!

— Потому что я попросил его об этом. Мне нужно было убедиться, что Щен мёртв. Но ещё мне нужно было поговорить с тобой, потому что незадолго до этого я видел то, что случится с тобой.

— Что? — шёпотом спросила Веглао.

— Это может напугать тебя.

— Мне всё равно! Расскажи, Овлур!

— Я видел город в пустыне. Я видел огонь, большой огонь, до самого неба. Ты и Кривой Коготь — вы оба сгорите в этом огне.

Значит, я умру, поняла Веглао. Ну что ж, когда-нибудь это всё равно должно было случиться. Главное — это то, что он тоже умрёт. И если случится так, что тот свет существует, она не оставит его в покое и там.

— Ты уже потеряла многое, но ты потеряешь ещё больше, — тихо сказал Овлур. — Я знаю, что ты вряд ли послушаешь меня… но всё же я прошу тебя, милая девушка: не спускайся с гор. Пока ты здесь, ты будешь жить. Там, внизу, оборотней Веглао и Октая ждёт смерть.

— Я не допущу смерти Октая, — горячо ответила Веглао. — Если надо, я умру, защищая его, но я всё равно пойду вниз, Овлур. Кривой Коготь убил моего брата. А я убью его.

Овлур ничего не ответил. Он посмотрел ей в глаза. Не требовалось никакого дара, чтобы понять их выражение.

— Тогда иди, — сказал он.

Веглао подошла к Бирлюсу, который уже проглотил сурка и теперь чистил свой клюв, и положила руку ему на загривок:

— Бирлюс, отнеси меня обратно.

Уже сидя на его спине, она посмотрела на Овлура. Старый грифон сидел на камне, глядя на неё умными тёмными глазами.

— Спасибо за всё! — крикнула ему Веглао, перекрикивая шумящий ветер. Потом, когда Бирлюс уже улетал, она несколько раз оборачивалась, а Овлур всё ещё сидел и смотрел ей вслед.

Спустя некоторое время она была уже возле пещеры. Октая и Рэйварго где-то не было. Веглао подошла к очагу, поворошила палочкой угли и остывший пепел. Потом посмотрела на горы, встававшие по ту сторону ущелья. Она никогда не могла привыкнуть к тому, как они красивы. Они с Октаем шли сюда так долго, и придя, поверили, что это их дом.

Вскоре вернулся Октай. Увидев её, он радостно улыбнулся:

— Где ты была так долго?

— Потом расскажу, — сдержанно ответила Веглао. — Где Рэйварго?

— Не знаю. Так всё-таки где ты была?

— Нам надо поговорить, — решительно ответила Веглао. — Лучше до того, как он вернётся.

Она отвела Октая в подлесок и там вкратце всё ему рассказала.

— Не понимаю, почему он не мог поговорить с тобой раньше, — Октай вздохнул и покачал головой. — Зачем так долго ждал? Чёрта с два поймёшь этих грифонов… Что ещё он тебе сказал?

— Что Кривой Коготь умрёт, — ответила Веглао. Она не знала, как сообщить вторую часть новости. Лучше всего, наверное, просто рубануть правду-матку.

— Но это же отлично! — встрепенулся Октай.

— И мы тоже, — с нажимом закончила Веглао. Октай прервался на полуслове, его заулыбавшийся было рот медленно округлился.

— Что… что? — тихо спросил он.

— Если мы спустимся с Гор и пойдём на это дело, то мы умрём, — повторила Веглао, глядя ему прямо в глаза. — Все трое — ты, я и Кривой Коготь.

Октай молчал. Удивление на его лице медленно сменялось знакомым Веглао упрямым, непонимающим выражением.

— Ну, ты прямо огорошила, — проговорил он наконец.

Веглао ничего не ответила. Что она могла сказать?

— И что, — спросил Октай, — ты вот так просто возьмёшь и откажешься?

— Нет! — Веглао вложила в это слово весь свой страх и гнев, которые чувствовались в её отяжелевшем сердце и сжатых кулаках.

Ему было двадцать два. Только двадцать два. Он был таким красивым, её брат. Его глаза были зеленее, чем у неё, как изумруд зеленее нефрита. Столько раз ей снился их мёртвый стеклянный взгляд, равнодушный к её слезам и крикам.

— Нет, — повторила она уже спокойнее. — Ты же знаешь, я не могу остаться.

— А что же делать мне?

— Поступай как хочешь, — отозвалась Веглао. — Я только хотела предупредить.

— А что, если он ошибся?

— Раньше он не ошибался. У меня есть причины верить ему, Октай.

Где-то далеко слышался клёкот орла. Послеполуденная дымка окутывала далёкие горы, делая их зыбкими и лёгкими, как дым.

— Я должен снова стать человеком, — сказал Октай медленно, словно выдавливая каждое слово из-за сжатых зубов. Он шагнул к Веглао и сжал рубашку на её плечах. — И ты тоже!

— А если нет? — тихо спросила Веглао. — Если не станем — что?

— Зачем тогда нам идти вниз?

— Мне плевать, стану я человеком или нет, Октай. Он убил моего брата. Он убил его ни за что. Просто так.