Попаданка в академии драконов 4 (СИ) - Свадьбина Любовь. Страница 74

Зинарр, одиноко стоявший в коридоре, кивает нам и возвращается к остальным.

— Надо бы оставшихся подозреваемых проверить, — пока говорю, Арен поднимает вокруг нас золотисто-огненный вихрь.

Мгновение — и вокруг уже не мрачноватый коридор ИСБ, а уютная спальня.

— Тебе надо отдохнуть перед завтрашним днём, — напоминает Арен, и у меня всё внутри холодеет: штурм Пат Турина.

Но даже этот страх не мешает напомнить:

— Арен, надо организовать мою связь с ИСБ, чтобы я могла им помогать. Хотя бы иногда.

— Р-р-р.

— Это твой ответ?

— Нет, это моё возмущение тем, что ты не хочешь сидеть на месте. И не хочешь отдыхать. Наложи заглушающую печать на дар, расслабься.

— Только не рычи, — улыбаюсь я, прикрывая глаза.

Отдохнуть — то что мне сейчас нужно. Просто не думать.

Печать заглушения даётся легко, словно сознание стремится скорее избавиться от лишней нагрузки. И всё, нет больше привычного, но немного навязчивого мерцания чар. Глаза Арена не пылают огнём, но его золотистые радужки обретают приятную глубину.

И он наконец сдёргивает эльфийские уши и парик, высвобождает тёмные кудри. Они рассыпаются по широким плечам, мерцают в сиянии магического светильника.

— Давай помогу, — Арен разворачивает меня и расшнуровывает платье.

Ткань чувственно шелестит, сползая с плеч, скользя по ногам. А следом за ней плавно перетекают горячие ладони Арена, застывают на бёдрах и спускаются ниже, до кружевной кромки чулок. К лицу горячей волной приливает кровь, а сердце стучит так неистово, что в груди тесно. И голос куда-то пропадает. И голова идёт кругом.

Мурашки расползаются по коже, усиливая щекотные ощущения в животе, пока Арен стягивает панталоны и чулок за чулком.

В ванной начинает шипеть вода. Кажется, кое-кто воспользовался магией.

Хочется прикрыться, но руки отяжелели и странно немеют. Или мне просто нравятся мягкие прикосновения ладоней, ощущение горячего дыхания на пояснице… между лопаток. На шее.

Мимолётно проскальзывает чувство стыда. И вины. Страх перед смертью. Тревога.

Арен стягивает с моих волос парик, и голове сразу легче, словно вместе с чёрными волосами из головы вытащили тёмные мысли.

— Р-р-р… — Арен подхватывает меня на руки и несёт в ванную, бормоча: — Всех вестников порву, Культ закопаю, демонов… с демонами тоже что-нибудь сделаю. Жениться не дают, совсем страх потеряли.

Он опускает меня в божественно тёплую воду. Замирает, глядя в глаза.

— Лера…

— Что?

— Подожди минутку, — поцеловав меня в лоб, он направляется к стене.

Перед ним раскрывается потайная дверь в шахту к сокровищнице. Глазом моргнуть не успеваю, как Арен спрыгивает вниз. Эхо доносит шелест крыльев. Судя по звукам, приземление получается удачным.

Только что Арену понадобилось в сокровищнице?

Мозг слишком устал, чтобы фантазировать на эту тему, и я просто смываю с лица косметику. Тёмная краска расползается в воде облачками, растворяется. Откинувшись на борт, лежу с закрытыми глазами.

Солгу, если скажу, что смерть лорда Эрина меня не мучает, но… я слишком рада за Тордоса и других заложников Культа. Ещё бы точно знать, что Эрин был культистом, а не случайной жертвой. Если сложить всё вместе: странные воспоминания о нём Тордоса, контакты с художником Ати Виштором, то, что он по какой-то причине изображал торговца Жийна и сразу попытался убить меня с помощью Иссены — это говорит в пользу его причастности Культу.

Но.

Существует ведь вероятность, что он просто жертва. И тогда всё как-то совсем плохо.

Хотя в любом случае плохо, что он умер.

Как было бы хорошо, если бы можно было спасать всех. И злодеев перевоспитывать.

Вздыхаю.

Из шахты доносится шелест крыльев. Арен приземляется на пол и подходит к ванной. В руках у него корзинка. Остановившись на бортике, он запускает руку внутрь, и в следующее мгновение в воздух взвиваются розовые лепестки. Они осыпаются медленно, точно крупные хлопья снега, покрывают собой поверхность воды, пахнут сладко…

Цветы…

Арен ради меня срывал с любимых цветов лепестки?

Изумлённо смотрю, как закручиваются в воздухе последние лепестки. Арен вновь запускает руку в корзинку, и новые лепестки взвиваются вверх. Завораживающее зрелище. Кажется, что они сами кружатся так, танцуют, льнут друг к другу… И взгляд Арена проникает сквозь них. Он следит за выражением моего лица, и только один уголок губ слегка приподнят, придавая его лицу мечтательно-рассеянное выражение.

— Цветы… Арен, ты же любишь цветы…

— Восторг в твоих глазах мне нравится больше. Отвлекает от мыслей, правда? — он вскидывает вихри розовых лепестков.

Они ещё оседают, когда Арен опускает корзинку на пол. Во вспышке белого пламени одежда обращается пеплом, порыв ветра уносит его в угол. Обнажённый и прекрасный, как бог, Арен спускается в воду, и розовые лепестки покачиваются на воде.

На поверхности остаётся лишь голова, Арен перебирается по дну, всё ближе ко мне, не спуская взгляда с лица. Сильное тело скользит по моему, вызывая вспышки сладкого томления. Лепестки качаются, липнут к его и моей коже. Горячее дыхание обжигает губы. Мягкое прикосновение… осторожный укус… настойчивый поцелуй.

Вода шумно капает с моих поднятых рук, пальцы путаются в лепестках и волосах Арена, его губы, язык, жар прикосновений вытесняют всё прочее из мира моих ощущений и мыслей.

Нас ударяет струя воды, хлещет по волосам.

Зарычав, Арен отодвигается, злобно уставляется на кого-то поверх моей головы. Запрокинув её, обнаруживаю свою мохнатую дуэнью.

— Ра-но, — Пушинка наклоняется к воде, беззвучно втягивает, раздувая щёки.

На этот раз я успеваю спрятаться за Арена, а он — прикрыться магическим щитом, и поток воды разбрызгивается в стороны. Арен магией посылает в ответ шар воды, но Пушинка ловко уворачивается и становится невидимой.

— У неё перед нами преимущество, — смеюсь я.

Далее мы принимаем ванную, целомудренно сидя рядом. Ловим лепестки. Арен прямо на воде складывает из них сердечки, а я — пронзающие их стрелочки.

На какой-то короткий миг кажется, что никаких проблем не существует, за порогом башни Арена нас не ждут испытания, ответственность, Культ, и есть только мы, тёплая вода и эти мягкие послушные лепестки.

Но после ужина наступает ночь. Арен прижимает меня к себе и засыпает, а я… думаю.

Семью Тордоса спасти удалось. Пусть с жертвами, не так легко, как хотелось бы, но они в безопасности, как и десятки других заложников. С помощи Арена, офицеров, Риэль и Элоранарра я справилась с этим делом, а завтра справлюсь ли с щитом Пат Турина?

Холодные лучи восходящего солнца вползают в спальню на вершине башни, и в сердце возвращаются сомнения в своих силах. Ночью крепкие руки Арена спасали меня от страха неудачи, я даже поспать смогла, но мандраж нарастает. Минуты, наполненные заполошным стуком сердца, бесконечно растягиваются.

«Спокойно», — прошу себя, вспоминая счастливых Тордосов: их я смогла спасти, и других смогу.

Ладонь Арена скользит по моей обнажённой спине. Спящая на шкурах Пушинка поворачивает уши в нашу сторону.

— Лера, ты сможешь. Вчера смогла, и сегодня сможешь, — шепчет Арен и целует в макушку. — Можно было ещё поспать.

— Не могу, — сипло признаюсь я и приподнимаюсь, заглядывая в наполненные золотым сиянием глаза. — Обещай вести себя осторожно. Не хочу, чтобы тебя ранило, как Элоранарра.

— Я тоже не хочу, — Арен, пальцами задевая пряди, поглаживает ладонью мою щёку. — У нас же впереди столько всего интересного.

Локаторы с золотыми кисточками навостряются ещё сильнее. Арен улыбается:

— А если кое-кто мохнатый будет мешать — свяжу.

— Пф! — Пушинка, поднявшись и потоптавшись на шкурах, демонстративно отворачивается.

— Можно считать это разрешением на утренние обнимашки? — смеюсь я, прижимаясь к Арену, греясь в его объятиях, подставляя поцелуям лицо.