Заледеневшая (ЛП) - Вудс Эдриенн. Страница 48

Я вспомнила, что она сказала до этого. Что я могу заявить права на Блейка. Она пожертвовала Карой, чтобы спасти ребенка королевы. У меня словно вышибли из лёгких весь воздух. Что, чёрт возьми, она пыталась сказать?

— Что? — прошептала я.

— Ты и есть тот ребенок, Елена. Твоя мать очень сильно любила тебя.

Она отвела взгляд и сделала глубокий вдох.

— Нет, — я подскочила на месте. — Папа сказал бы мне.

— Он пытался, — жестко сказала она, пытаясь убедить меня. Она тоже встала и просто наблюдала за мной, когда я ходила по гостиной, обходя огромный дуб, растущий по середине комнаты.

— Когда тебе было десять, он сказал тебе правду. Ты так сильно плакала и не хотела этого принимать. Он вызвал меня и попросил стереть это из твоей памяти. Он никогда не пытался снова, он всегда боялся, что ты отреагируешь так же.

Я встала, как вкопанная, когда вспомнила ту ночь на шоссе 40. Папа хотел рассказать мне о чем-то важном, он хотел пригласить меня на ужин, но у него не было возможности. Затем его рассказы о Пейе, что я не могла вспомнить, вдруг вернулись.

— Подожди, что ты имеешь в виду, говоря, что стёрла воспоминания?

— Я могу стирать память, если нужно, внушать мысли, если потребуется.

— Ты стерла мои воспоминания о том, как папа рассказал мне, что я дочь короля Альберта и королевы Картины? — слова прозвучали безумно.

Она кивнула.

— Ты стёрла не только это воспоминание, ты стёрла воспоминания обо всем, что папа рассказывал мне о Пейе.

— Что? — она посмотрела на меня в шоке.

Я начала ходить взад — вперед, кусая губы, рука запуталась в волосах.

— Я знала, что должно быть какое-то объяснение, почему я не могла вспомнить ни одной детали, — пробормотала я. Я просто никогда не думала, что это будет так трудно переварить.

— Мне очень жаль. Я не могу контролировать это полностью, если это кто-то, кто мне дорог.

Я остановилась на ее словах.

— Ты никогда не заботилась обо мне, так же, как ты никогда не заботилась о Каре.

— Не надо так говорить. Я оплакивала своего ребенка каждый день, Елена. До сих пор. Она не должна была вернуться, но что-то разбудило ее в тот день. Она не Рубикон, она была Грозовым ударом. Причина, по которой она превратилась в Рубикона, была в том, кто ты и кто твой дракон. Ты превратилась в Рубикона, из-за связи, которую ты делишь с Блейком.

— Я не разделяю с ним никакой связи. Он ненавидит меня, — закричала я.

Она начала смеяться.

— Как он отреагировал, когда увидел в тебе дракона?

Я зажмурилась. Заставляя мой разум вспомнить, когда Блейк вбежал в пещеру в день смерти Люциана. Он был шокирован.

— Ты не должна говорить мне, я вижу это на твоем лице. Дракон всегда знает, кто его всадник.

— Нет, он бы сказал что-нибудь.

— Он темный, Елена. Его драконья часть не хочет быть востребованной, но он спасал тебя несколько раз, или так Люциан сказал мне.

Я просто уставилась на нее. Люциан знал. Сон про Пола… это действительно произошло между всем этим сумасшествием? Он говорил о Блейке? Ему было все равно, что Пол утверждал, что он мой наездник. Ему было все равно.

— Это хорошее в нем, — сказала Тания. — Часть, которая продолжает держаться. Он знает, кто ты, но Кара сбила его с этого пути. Думаю, она сбила с этого пути множество людей.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда-нибудь задумывалась, почему все, кого ты встречала, в конечном итоге пялились на тебя? — незаконченная история Блейка проскочила в моих мыслях.

— Это потому, что ты похожа на него, Елена. У тебя отцовские волосы и мягкие глаза, но мамина грация и красота.

— Как мне удалось пройти сквозь стену?

— Ты была внутри Кары, — сказала она. — Жако нашел нас через три дня. Когда он нашел Кару, он был так счастлив, что она была еще жива. Я никогда не говорила ему, что я сделала и почему ушла. Он много раз предполагал, что дочь Кэти мертва, и я никогда не поправляла его, потому что не была уверена, сработает ли это, — она посмотрела на меня, когда я вернулась к дивану.

— Прошло несколько месяцев.

Это было лучшее время в нашей жизни. Тогда пришло время Каре приобрести ее человеческое тело. Она должна была быть маленькой девочкой лет пяти, а я была с ней в ванной, когда пришли изменения. Это была не пятилетняя девочка, Елена, ей был только годик. Жако сразу понял, что я сделала, и дальше все пошло под откос.

Он пытался отгородиться от тебя, но по какой-то причине ты не хотела иметь ничего общего со мной и нуждалась в нем. Так что да, он был твоим отцом во многих отношениях, но твой настоящий отец был кем-то гораздо большим, Елена. Твои родители так сильно хотели тебя, и им обоим пришлось смириться с тем, что они могут тебя больше никогда не увидеть.

Я быстро покачала головой. Она кружилась от такого количества вопросов, которые, наконец, получили ответы.

— Почему мы так много переезжали?

— Другие драконы узнали о вас, им просто нужно было посмотреть на тебя один раз, и они бы узнали, кто ты. Не все хотели защитить тебя. Фокс отчаянно хотел убить тебя, но двенадцать групп драконов поклялись защищать тебя. Они всегда находили способ предупредить твоего отца перед смертью. Вот почему он не зарегистрировал нас в Совете. Потому что он не мог позволить им найти вас.

Слезы блестели в моих глазах, когда я думала о своем отце. Как сильно он, должно быть, ненавидел меня в начале, зная, что я убила его дочь.

— Ты должна убить Кару, дорогая.

— Ты с ума сошла? — я закричала. — Я не могу ее убить. Она моя.

— Она не принадлежит тебе. Блейк твой дракон, и когда он обернется, Елена, он возьмет тебя с собой. Ваша связь должна была быть осуществлена давным-давно, вы не должны медлить, — она начала сердиться.

— Убей Кару, или я сделаю это сама.

— Но она все ещё твоя дочь.

— Внутри тебя не моя малышка, там кто-то другой.

— Я не могу убить ее. Я не буду ее убивать, и мне плевать, что будет со мной.

— Тогда твои отец и мать погибли впустую.

— Что ж, видимо, она недостаточно любила меня, раз отдала.

Тания ударила меня по щеке.

— Ты понятия не имеешь, через что пришлось ей пройти, когда она отдала тебя. А сейчас марш в свою комнату.

— Ты мне не мать! — заорала я.

— Ну, наконец-то.

Я развернулась и выбежала в коридор. Я влетела в первую попавшуюся комнату и рухнула на постель. Щека все ещё горела после пощёчины Тании. Как она посмела, как все они посмели? Я ничего не понимала. Кто я, и что я должна сделать?

Слезы катились по щекам, и я не стала их вытирать. Я не могла убить Кару. Она подарила мне то, чего у меня не было раньше: силу и смелость. Она избавила меня от страхов, дала мне свободу. Я умру, если убью ее. Она моя, и я люблю ее всем сердцем.

Я уснула и снова оказалась на холме.

Королева Катрина уже ждала меня.

В этот раз я подбежала к ней. Я никогда раньше не чувствовала себя такой злой, преданной и брошенной.

— Почему ты меня не оставила? — закричала я, а она просто смотрела на меня.

В ее глазах заблестели слезы, и она впервые подошла ко мне. Её прикосновение было таким настоящим, когда она обняла меня и сильно прижала к себе.

— Я так сильно тебя люблю, — сказала она и отстранилась, чтобы посмотреть мне в лицо.

Теперь передо мной стояла та королева Катрина, которую я видела на фотографиях. Она нежно погладила мое лицо.

— Ты очень похожа на своего отца, — по ее щеке скатилась слеза, и она склонила свою голову к моей. — Я бы отдала что угодно, чтобы оставить тебя себе, моя милая, милая девочка. Но я не могла, — она улыбнулась. — Наконец, ты знаешь правду, и я могу упокоиться с миром.

Глава 27

Я проснулась, не понимая, который сейчас час. Выйдя из комнаты, я нашла Танию на кухне. Она что-то варила. На диване спал Ченг, целый и невредимый.