Возьми моё сердце...(СИ) - Петров Марьян. Страница 38

— Куда?

— Посидишь со мной?

Я на его просьбу по-свински начинаю ржать, представляя себя в роли сиделки-наседки, а его — в роли подопечного. Нет, я-то посижу, мне только в кайф, а он сам-то мою заботу выдержит?..

— Ну пошли, посижу, — соглашаюсь, хотя ни хуя я не соглашаюсь и от темы отходить не собираюсь.

Цепляю его за руку, тащу к себе, весу на плече становится больше — неужели мы настоящие, и боль чувствуем?..

Дотаскиваю до санчасти, сдаю с рук на руки врачу, шепнув ещё и медсестре, что он устал и перенервничал и ему надо вздремнуть. Лёхе после обследования колют обезболивающее и противостолбнячное, я всё это время таскаюсь за ним тенью и потому, как хмурится, уже его достал. И ни на кого я не орал, а объяснял, как правильно всё сделать, что я виноват, что они тут все поголовно криворукие?!

Засыпал Леший долго и мучительно, до последнего боролся со сном, пока я плёл ему чёртика из капельницы. Даже когда отрубился, во сне ресницы нервно вздрагивали. Беру его за руку, пальцы — кипяток. Тут же отдёргиваю, ещё увидит, объяснить заставит, а я не смогу.

В целом, ему в лазарете оставаться и не надо было, но я решаю его пока застолбить на часок под присмотром, сам забираю Лёхин телефон и, помнив, как он Кира записал, набираю его друга. Тот по мне пиздецки соскучился, чую.

— Кто такой Арап? — наезжаю раньше, чем он успевает поздороваться. Молчит. Дышит тяжело.

— Мелкий, — как-то потеряно и безнадёжно, — ты, что ли? Как ты узнал, что я на связи?

— Что это за мудак?

— Уже подружились? — насмешливо.

— Кир?!

Опять пауза, слишком долгая, чтобы нервы остались в спокойствии.

— Что он натворил, — и ещё тише, — и где Леший?..

Комментарий к Мужские игры. Ложь и доверие Стант* – с англ. “Трюк”

«бензопила»** – отжиг, когда байкер стоит перед байком, удерживая агрегат за руль

Бернаут, отжиг – трюк, при котором заднее колесо срывается в букс за счет торможения передним тормозом и переносом веса тела вперед.

Вили, “скозлил”*** – прокат байка на заднем колесе

Стопи – прокат байка на переднем колесе.

Дрифт**** – это контролируемый занос без использования переднего тормоза.

https://youtu.be/M5JBceYjEiM вили- Ситстендер и Супермен.

Уип (прыжок)***** – современный динамичный трюк, позволяющий быстро сменить направление движения.

Ситстендер – это вилли, когда райдер стоит двумя ногами на торце пассажирского сиденья.

Супермен – прыжок в вилли, при котором ноги райдера достигают положения параллельно земле.

====== За нас обоих... ======

Ромка

— Не досмотрел я за Лешим. — цежу сквозь зубы, а у самого ноздри раздуваются. Я ж не дурак, понимаю, что назревает что-то серьёзное. Прошлое вскрывается, как застарелый нарыв или гематома, прижившаяся под кожей. Оно не рассосалось под напором инъекций новых проблем, не захлебнулось в череде новых ощущений и воспоминаний. Оно, как злосчастная татуировка на коже… так просто не вывести. Наверное… поэтому ни Я, ни Леший не можем разрешить себе привязаться и полюбить. Мы боимся, что Мы из Прошлого сорвёмся с привязи и подвергнем опасности тех, кто станет дорог до крайнего нерва.

Молчит Кир. Молчу я. Лишь дыхание сливается вместе.

— Бес… он жив?! — живые эмоции прорываются в эфир.

— Жив. Ушиб всего мальчика, а так — пара царапин. Кости целы. Даже сотрясения вроде нет. Тут другое. Арап твоим здоровьем сильно заинтересовался. И сдаётся мне, что колесо у Лешего не просто так лопнуло.

— Колесо?

— Ну да. Когда он перед толпой станты хуевертил. Мощно получилось, только уже не помню ни хрена. Тебе про Арапа не интересно?

— Гнилой человек. Крайне. — голос Егеря становится спокойным. — Спасибо, что предупредил. Буду ждать гостей.

— А один справишься?

— Справлялся ж до этого. Присмотри за Лёхой. М? Он сейчас контуженный, как бы на подвиги не потянуло. В седло ему двое суток садиться не разрешай. Ясно? Переломов нет, но нужно отлежаться. Если станет хуже, обратись к организаторам: они его по страховке обязаны вывезти. Я постараюсь сам выйти на связь.

— Ясно. — даю понять, что Леший теперь как за каменной стеной, надеюсь, Кира это успокоит. За него-то не страшно, главное, чтобы собакен не пострадал.

— Ты как меня выцепил-то? Со связью проблемы… Хотя, ты бы и на выключенный дозвонился. Ладно, бывай.

Только разъединились, рядом возникают Центровой и Волк. Морды лица серьёзные, как на допросе. Полагаю, Леший опять за меня поручился, а им других гарантий невиновности и не нужно. Наверное, Леха постарался сформировать внегласный орган опеки — байкеры от меня отлипать и не собираются. Говорят, что сейчас будут гонять «Кавасаки» и «Дукати», потом «Харлеи», и, блядь, такое впечатление, что без моего высочайшего внимания, ничего не начнётся.

Из разговора, пока топаем к треку, я, как под конвоем, зажатый двумя мощными телами, узнаю, что Леший завтра собирался в спринте «шестисотых» участвовать от мотоклуба. Теперь какой уже заезд. Но меня что-то изнутри просто ногой пихает. Гордость? Досада? Пристально смотрю на Центрового:

— Я могу вместо Лешего откатать? Его байк же реанимируют?

Мужики переглядываются. Волк репу чешет. Почему бы нет? Один участник выбыл из-за травмы, вторым заменили. Тем более родственник. Тем более меня не жалко…

— Фамилии одинаковые? — интересуется хрипловато. Тихо ржу, но киваю. Хоть и соврал, а в животе теплеет. Прогоню за нас обоих, заодно проверю, если зреет ещё одна диверсия, то удар её придётся на меня. Ладно, не из такого вылазили, не замаравшись — прорвёмся. Только как об этом сказать Лёхе?..

Шоу без Лёхи оказывается интересным, но не таким захватывающим. Конвой мой считает иначе и, полностью поглощенный просмотром, теряет меня из виду. Ещё не хватало нянек мне подсылать, сам разберусь.

По тихой грусти семеню обратно к Лешему, надеясь застать его мирно спящим… Ага, конечно, будет он послушным мальчиком — свалил, сукан, даже не попрощавшись с медперсоналом. Они вообще меня как завидели, к нему кинулись: одеяло поправить, подушку взбить, а там нет никого, и записка: «Здоров, как бык, поэтому всем удачи!»

Предполагая, что удача понадобится и ему, с нарастающей злостью прусь в гараж. Жопой чую: класть он хотел на постельный режим. Заметив знакомую макушку, торчащую над байком, подгребаю к нему, не удержав под контролем эмоции, отвешиваю несильный поджопник, ненавязчиво обращая на себя внимание.

Судя по тому, что его не часто так приветствуют, и кто на такое способен, он тоже понял, поэтому сейчас тупит на колесо, перебирая матерный запас и выискивая самый необидный.

— Бес, — не спрашивает и не утверждает, от него обращение слышится, как ругательство.

— Да, дорогой? — сквозь зубы на шипящих. Так и не оборачивается, сидит на кортах, в колени вцепившись.

— Ты что-то хотел? — пиздюли чует и наконец дарит мне взгляд, усмехаясь недобро.

— Хотел, — для лучшего восприятия падаю на корты с ним рядом, заглядывая в глаза, — дать тебе на выбор два варианта.

— Один хороший, другой плохой? — наклоняется ко мне — за байком не видно — чуть касается губ, не целуя, просто чувствуя. Целую сам, без языка, просто прижавшись губами, закрываю глаза и отстраняюсь, выдохнув со свистом.

— Тебе оба не понравятся, — отодвигаюсь, потому что он снова наклоняется, а я такого морального насилия на и так вытраханные нервы не выдержу. — До койки сам пойдёшь или понести? — его глаза округляются до нереальных размеров. Меня осмотрел. Хихикнул.

— А сил хватит?.. — вариант: «сам» — даже не рассматривает.

Что ж, придётся повозиться.

— Где сил не хватит — хватит упрямства. Проверишь? — встаю и подаю ему руку. — Пацаны сказали до завтрашнего заезда починят твой аппарат, — берётся за руку и встаёт с неохотой, его прям наизнанку выворачивает, что делать приходится, как велят, а не как сам хочет. Ничего, привыкнет, я тоже упрямый, ещё и наглый.

— Я завтра гоняю, — продолжает напирать, тянет в карман какую-то отвёртку, забираю всё, что было, включая пояс с инструментами, бросаю на пол, он вздрагивает, как будто я его, блядь, уронил.