Держаться за звезды (СИ) - Есина Анна. Страница 6

  − Здравствуй, Лёня, − призвав на помощь всё актерское мастерство, молвила Яна.

  Гость сел во главе стола. Его мамаша с благоговейным трепетом опустила свои выдающиеся со всех сторон телеса на соседний табурет и, не сводя донельзя влюблённого взгляда с драгоценного сынулечки, продолжила тараторить. Яна поставила на центр стола миску с резаными овощами, потеснив блюдца с ломтиками сыра и сырокопчёной колбасы, и не без опаски заняла место за столом подальше от Риммы Борисовны.

  Супруги молчали, хозяйка дома без умолку стрекотала за троих. Отведали все кулинарные шедевры Яны, ни один из которых не удостоился даже скромной похвалы. Наваливая себе полную тарелку того или иного кушанья, свекровь не упускала случая заметить, что она бы приготовила лучше. "Ну, так возьми и приготовь!" − услышав это в третий раз за вечер, едва не вспылила Яна, но сумела подавить неуместный возглас и кивнула, как делала это на протяжении всего ужина.

  Дошли до десерта. "Пересушен", − авторитетно заявила Римма Борисовна, накладывая себе третий по счёту кусок апельсинового пирога. Лёня медленно жевал, сосредоточив взгляд на изогнутой ручке своей чашки с ароматным чёрным чаем, затем резко вскинул голову и посмотрел прямо на Яну.

  − Надо поговорить. Наедине.

  Его матушка особым умом не отличалась, а вот любопытства в ней было через край, поэтому она даже не шелохнулась, заслышав столь долгожданное заявление сына.

  − Мама, выйди, − добавил он всё тем же ровным и бесстрастным голосом, какой мог вывести из себя даже годовалого малыша.

  − И не подумаю, − подбоченившись, провозгласила женщина. - О чём ты хочешь поговорить с этой...

  − Это наше дело, а тебя я прошу выйти. Не заставляй меня повторять это в третий раз.

  Чувствовалось, что её так и подмывало ответить, по крайней мере, договорить окончание фразы, где во всём литературном изяществе описывались как умственные способности молчаливо сидящей невестки, так и её физические недостатки. Но вместо этого она встала и с гордо выпрямленной спиной с одной стороны и жутко колышащимся под тканью безразмерного платья брюхом - с другой, удалилась.

  − Ты не пытаешься излечиться, − прямолинейно заявил Лёня. - Прошлой ночью ты опять чуть не подожгла дом. Почему ты не хочешь избавиться от этого? Избавиться от этой заразы? Я прождал достаточное количество времени, я дал тебе шанс исправиться, я нашёл тебе человека, надёжного и вселяющего доверие, который охотно вызвался помочь. Но ты отвергаешь помощь моей матери. Ты стращаешь её этими своими штучками. Из-за тебя у неё ухудшилось здоровье.

  − Я... − попыталась Яна вставить хоть слово в неожиданно пылкую речь супруга, но он лишь отмахнулся и продолжил нести эту несусветную чушь.

  − Ты больна, Янина. Больна очень серьёзно. И к тому же опасна для общества. Видит Бог, я приложил все усилия к тому, чтобы тебе помочь, но простое людское сострадание и плечо поддержки близкого человека...

  − Это мать твоя - плечо поддержки? - руки Яны затряслись от негодования, вызванного каждым отдельным словом.

  − Молчать и не перебивать! - вдруг повысил голос "заботливый" муж и выпрямился во весь рост, чтобы сказанное им доносилось до девушки сверху, с высоты его неисчерпаемого великодушия и трогательного до слёз отношения к ней. - Но мы бессильны тебе помочь, если ты сама этого не хочешь. Поэтому я принял решение. Оно далось нелегко, и всё же я нахожу его единственно верным.

  Он расстегнул форменную куртку на молнии и достал из внутреннего кармана сложенную пополам кипу листков, которую выложил на стол перед сердито сопящей супругой.

  Остатки чая в кружке Яны предупредительно зашипели. На поверхность со дна поднялись пузырьки воздуха. Кухонная люстра в виде перевернутого вверх ногами белого блюда с синей каймой закачалась из стороны в сторону на длинной цепочке. Мелко-мелко задрожали столовые приборы.

  Всё это ничуть не беспокоило Яну, увлекшуюся изучением бумаг. Перед ней были: копии паспортов, её и Лёни, копия их свидетельства о браке, бланк заявления о разводе (чай вскипел и фонтаном взметнулся ввысь, орошая белоснежную скатерть карикатурно большими рыжими каплями), заполненное аккуратным почерком Шигильдеева, в котором буквы смешно наползали друг на друга и выглядели чуточку угловатыми. Глаза машинально побежали по строчкам. "Мировому судье судебного участка... Исковое заявление о расторжении брака... Вступил в брак с... От данного брака имеются дети... Брачные отношения между нами прекращены. Общее хозяйство с указанного момента не ведется. Дальнейшая совместная жизнь невозможна. По взаимному согласию мы решили наш брак расторгнуть. Прошу: брак между мной и ответчицей расторгнуть".

  Ниже лежала копия свидетельства о рождении их сына. Яна проглотила чудовищный ком непрошеных рыданий, образовавшийся в горле.

  И последняя бумага - образец заявления на отказ от родительских прав (люстра, опасно отклонившись влево, резко вильнула вправо и с сочным металлическим лязгом сорвалась с крюка, угодив прямо на центр стола, где на красивом подносе поджидали своего часа куски недоеденного пирога). Яна прочла: "В органы опеки и попечительства... Заявление. Настоящим я добровольно и безусловно отказываюсь от родительских прав в отношении родившегося 25 декабря 2012 года в городе Энске Иркутской области моего сына - Шигильдеева Даниила Леонидовича, и выражаю согласие на лишение меня родительских прав и усыновление моего ребенка в дальнейшем в соответствии с действующим законодательством. Я понимаю, что мой ребенок может быть усыновлен. Я понимаю, что я не могу отменить этот отказ после судебного решения, утверждающего этот отказ, или каким-либо иным образом прекращающего мои родительские права на моего ребенка. Даже в случае, если решение суда не прекратит моих родительских прав, я не могу отменить этот отказ после вступления в силу решения об усыновлении моего ребенка. Родительские права отца указанного ребенка Шигильдеева Леонида Ивановича сохраняются в полном объеме. Я прочла и поняла изложенное выше и подписываю это свободно и осмысленно. Прошу судебные органы рассматривать дела в мое отсутствие".

  − Ты не посмеешь! - сказала она, решительным жестом разрезая воздух рукой. И тут же вся мебель отъехала к стене, на которую она указала. Теперь уже ничто не отделяло супругов, лишь расстояние длиной в два шага, и пересекать его не хотелось обоим. - Не посмеешь отобрать у меня ребёнка!

  Все те эмоции, что она подавляла в себе до этого злополучного дня, весь гнев на чёртову семейку, рядовым членом которой ей "посчастливилось" стать, вся та боль, что причинили ей эти ужасные люди, притом причиняли они её сознательно, прикрываясь за щитом благих намерений, все часы, дни, месяцы и без малого два года - всё это обрушилось девушке на голову в один момент. И упорно возводимая ею плотина самоконтроля рухнула, магия вырвалась на свободу и зажила собственной жизнью. Яне она более не подчинялась.

  Два полых огненных шара с шипением взмыли под потолок и оттуда начали поиск жертв. Первый шар, ядовито красный, величиной с мяч для боулинга, по поверхности которого ползали пятисантиметровые языки синего пламени, облетел крюк для люстры и с сердитым ворчанием помчался в сторону застывшего в оцепенении Лёни. Второй, чуть меньших размеров и цвета вызревшего лимона, неспешно облетел комнату, вернулся на прежнее место и мягко запульсировал, словно говоря: "Эх, мне ничего не достанется! Жаль". Его собрат уже готов был накинуться на мужчину, но тут с треском переломилась пополам оконная рама. Миллиарды крошечных осколков усыпали пол. Выстиранная и выглаженная Яной занавеска надулась морозным воздухом, будто парус корабля-призрака, впуская внутрь прекрасное и в то же время жуткое на вид полупрозрачное облако, состоящее из ветра и искрящихся белизной в своём хаотичном танце снежинок. Вытеснив собою кружевную тюль, оно вольготно развалилось на гардине, подобно любопытному коту, и издало некий раскатистый звук, вроде грома далёкой, но стремительно набирающей обороты грозы. Тут же стали сами собой выезжать ящики кухонного гарнитура, тяжело захлопали дверцы шкафов. Ножи и вилки повылетали из отведённых им мест и сбились в отчаянно шумную груду, зависнув в метре от одеревеневшего Лёни. Лезвия их, как и острые зубцы, были нацелены на него.