Коварные умы (ЛП) - Жермэн К. Ф.. Страница 54

Он ненавидел Питтсбург, верно? Там, скорее всего, холоднее, менее дождливо, но холоднее. Его родители жили в Портленде, и по историям из жизни, которыми Делла Питерс закидала меня во время игры, Грей бы скорее отгрыз свою руку, которой делал подачи, чем уехал от них. А как же дети? Подумайте о маленьких сердечках, которые он разобьёт в Средней школе МакАртура. Дети, Питерс!

Я уронила голову на стол.

Кого я обманывала? Определённо, не саму себя. Все болело. Болели те места, о которых я бы никогда раньше и не подумала, что они могли быть пронизаны болью. От того, что я всё ещё любила Грея, меня выворачивало наизнанку.

Я поняла, что мои чувства к Джейкобу Денису в пятом классе набрали два пункта по шкале влюбленности Сидни.

Грей же достиг десяти.

Но мне нужно было и доверие и любовь, а Грей это разрушил.

Элисон ушла вскоре после игры, чтобы остаться на ночь у Джека. Я неплохо посмеялась, когда она натянула свой спортивный костюм, достала из-под кровати спальный мешок и схватила несколько диснеевских фильмов. У них была пижамная вечеринка, как у подростков. Их счастье на время останавливало нестерпимую пульсацию в моей груди, но она всё ещё оставалась там, ожидая, когда я останусь одна.

Бросив ручку, я сдалась и взяла свои банные принадлежности. Сегодня в коридоре общаги было пугающе тихо. Все ушли отмечать большую победу Нортерна, и Грей в этот самый момент, без сомнения, делал где-то стойку на пивном бочонке.

После того как залезла в душ, я закрыла дверь из непрозрачного стекла и повесила на неё своё полотенце. Я только включила воду, как услышала, что кто-то открыл дверь.

— Я закончу через пять минут, — закричала я, чтобы заглушить шум льющейся воды.

А затем моё полотенце сорвали с двери кабинки.

— Что за чёрт?

— Ты меня не знаешь. — Тоненький голосок становился громче, потом раздалось какое-то бормотание, а комната наполнялась паром.

— Что? — спросила я, выключая душ и прикрывая свои женские прелести. — Я тебя не слышу. Отдай мое полотенце.

Я услышала раздраженный вздох, а потом звук того, как прочистили горло.

— Ты не знаешь меня, — сказал голос громче. — Но я знаю кто ты, Сандэй Лэйн.

Поначалу мой ум ускоренно заработал, а сердце застучало так же быстро. Меня собирались избить в душе общаги, словно в тюрьме. А потом я снова воспроизвела в голове этот голос.

— Лили Танака?

— К чёртовой матери, — сказала Лили за стеклом, и моё полотенце бросили обратно на дверь. Я быстро обернула его вокруг себя и открыла дверь.

Лили ждала, скрестив руки поверх своего шерстяного пиджака и прислонив бедро к краю раковины.

— Как ты поняла, что это была я?

— Ты в моём классе по Сексуальному образованию. И ты всё время болтаешь. Как я могла не понять, что это была ты?

Она выпрямила спину и осторожно посмотрела на дверь.

— Ш-ш... Ты не знаешь меня, — повторила она, выделяя каждое слово и медленно кивая головой.

— Ладно.

Выйдя из душа, я стояла в луже воды, пока она ходила вокруг меня, как лев вокруг своей жертвы.

— Веди себя тихо, — предупредила она. — Тебе известен термин Панэллинский?

— Это заболевание из шестнадцатого века, верно? — Я туже завернула полотенце вокруг талии.

Лили закатила глаза.

— Нет, Сидни, — резко ответила она. Её глаза сверкнули красным, а затем вернулись к своему обычному полуночно-чёрному цвету. — Панэллинский – это Национальный совет, отвечающий за контроль деятельности братств и сестринств. — Она ткнула пальцем в свою белую на пуговицах рубашку. — Я секретарь филиала Панэллинского отделения Нортерна.

— Хорошо, — произнесла я, не понимая к чему она клонит.

— Наше внимание привлёк тот факт, что Кэтрин Десонна собирается слить информацию о тебе. Информацию, которая испортит твою никчёмную репутацию, — сказала она с намёком на отвращение.

— Давай к делу, Танака. — Схватив свои банные принадлежности, я направилась к двери, но она встала у меня на пути.

— Отлично, — сказала она, разглаживая соответствующую пиджаку шерстяную юбку. Она выглядела как школьница из аниме. Я почти ожидала, что глаза вылезут у неё из головы, и появится летающая доска для сёрфинга в цветах радуги, чтобы унести её из комнаты. Сунув руку в сумку, она достала небольшой диктофон. — Мы хотим помочь тебе, Сидни.

От её кривоватой ухмылки мне становилось не по себе.

— Мы уже довольно долгое время знали о плохом обращении Кэтрин с новичками, а сейчас появилась возможность избавиться от диктатора Каппы Дельты, не очерняя своей репутации. — Она закатила глаза к потолку, качая головой. — От её сумасшедших идей по сбору средств мне хочется достать свой пистолет из бардачка. — Она опустила взгляд, чтобы посмотреть мне в глаза. — Понимаешь, о чём я?

Кивнув, я осматривала комнату в поисках чего-то острого. Лили Танака была чокнутой.

— Совет хотел бы, чтобы ты помогла поставить Кэтрин на место, поэтому мы даём тебе её «аварийный выход».

— Аварийный выход?

Она кивнула, дав мне диктофон.

— У каждого лидера есть аварийный выход. Информация, которая дискредитирует и из-за которой их потенциально могут вышвырнуть с поста президента. Так уж случилось, что Кэтрин ужасна в математике.

— Математике? — С насмешкой спросила я. — То есть Кэтрин оставит меня в покое, потому что не может решить теорему Пифагора?

Лили наклонилась и нажала моим пальцем на кнопку проигрывания:

— Кэтрин, мы не можем больше продолжать этим заниматься, — раздался из динамика хриплый мужской голос. — Может, я смогу найти тебе репетитора, и тогда твои оценки... О Боже. О Боже. Твою мать.

— Что вы говорите, профессор Бергер? — Прозвучал соблазняющий голос Кэтрин после его стонов. — Я думаю, что самый лучший репетитор в мире сейчас у меня между ног... Вы заставите меня плакать и умолять вас поставить высший бал?.. (Ряд отвратительных звуков) Потому что я так и сделаю.

Я нажала на «стоп» и опустила взгляд на свою руку.

— Да, — прошептала Лили. — Кэтрин весь семестр спала со своим профессором математики.

— Откуда т...

— У нас свои методы, Сидни. У нас шпионы повсюду. — Она раскинула руки в драматичном жесте, а потом схватила диктофон. — Мы готовы дать тебе запись с условием, что она будет использована для шантажа. Все выигрывают в этой ситуации. Кэтрин в кулаке у тебя... А ты у нас.

Мои глаза расширились от удивления.

— У вас в кулаке? Почему бы тебе просто не шантажировать её напрямую?

— Её папочка оплачивает национальные съезды нашего Совета, а мне нравится каждый год летать на Гавайи. Если это всплывает, она вылетит не только из Каппы Дельты, но и из всей Греческой системы. Мы просто хотим её запугать. Но это не значит, что мы хотим сделать это тихо. Во вторник в восемь часов вечера ты позвонишь по этому номеру. — Лили дала мне клочок бумаги. — Здесь будет проходить квартальное заседание нашего Совета, и мы хотим наблюдать за её мучениями.

Дразня меня, Лили помахала диктофоном перед моим лицом.

— Ровно в восемь, Сидни. Всё о чём мы просим – одна услуга. У Сандэй Лэйн есть приверженцы, которые могут быть полезны Совету.

Ну ничего себе.

Глава 44

Стерва – не то слово, которое я бы использовал, чтобы описать Марго Портер.

Почему?

Потому что «стерва» было бы комплиментом.

Марго Портер была избалованной болонкой. Её вороньи чёрные глаза были холодными и жестокими. Я бы не удивился, если бы она разорвала на куски человеческий труп перед тем, как войти в банкетный зал Нортерна. Её ярко-красные волосы были так туго собраны в пучок, что оливковая кожа натягивалась на голове. Смотрелось так, будто она замотала голову в целлофан. А постоянное рычание, срывающееся с её тонких губ, вполне могло бы составить конкуренцию бешеному бульдогу.