Страж (СИ) - Татар Анастасия. Страница 52

— Мертвых нельзя связать клятвой. Можешь считать, что Эванс ходячий мертвец.

У меня внутри все похолодело. Как он собрался убить того, кто и так уже мертв?

— Что это значит? — напряглась, наблюдая, как Ранзес вырисовывает пальцем что-то на своей кружке. — Какой к черту мертвец?

— Ты заметила его волосы и шрам на шее? Всего пара десниц наделены такой способностью самим Бэатом. Они способны отбирать чужой дар и расширять свой поток за счет краденой энергии, но жизнь поддерживают искусственно. Это черная, мертвая магия. Легенда гласит, что для перевоплощения нужно искупаться в крови живых и испить крови первородного мертвеца. Понимаю, как дико это звучит, но… Надя? Ты чего?

Я отложила дрожащими руками капучино, схватившись за сердце, понимая, что не могу вдохнуть. Пытаюсь заглотить воздуха, да побольше, а получается только чуть-чуть, едва оживляя легкие. Кажется, у меня паническая атака. Белые волосы, кровь живых, мертвая магия, Алисс, кошмарный сон… все это стояло перед глазами пеленой слез, смешивалось, и одна мысль перекрывала другую. У него белые волосы. И я видела то, что видела — черные с красным глаза, в которых будто клубилась, жила тьма, и ничего живого, обычного, нормального. Ранзес отложил вещи и сел передо мной, пытаясь встряхнуть и привести в чувства, но я была далеко и почти не разбирала, что говорю.

— Кошмар, который мне приснился… ванная, полная крови… там был Алисс… он заставил меня в ней искупаться… этого не может быть… просто не может быть…

— Прекрати истерику. Это всего лишь сон, слышишь? Совпадение.

— А если нет?!

Что-то на фоне почти кричало мне, подсказывало: Алисс не десница. Я не знала о легенде, даже мельком не слышала, а во сне именно он курировал то, что я делала. Залезь в «воду», вылезь, раскрой рот, подожди… подвеска жглась под пижамой, она как будто накалилась добела и вцепилась в кожу. «Не приближайся к нему», «Держись подальше», «не подходи ни на шаг»… и снова, меня предупреждали! И даже мое нутро кричит, что необходимо держаться от него подальше! А что, если… вдруг он на самом деле не студент, а…

А кто? Мысль уползала от меня, мешала сосредоточиться. Это как забыть чье-то имя, забыть, что ты хотел сказать всего мгновение назад.

— А если нет… предупрежден — значит вооружен. Все, успокойся… дыши спокойно… Надя! Прекращай истерику! Ладно… попробуем иначе. Иди сюда…

Только меня, по всей видимости, собрались обнять, как в дверь постучались, и довольно громко. В этот момент как будто небо обрушилось, возвращая мое сознание в реальность. Я точно слышала задорный голос Василисы, требующей открыть дверь, пока она самостоятельно её не выбила. Отлично! Воздух снова поступал в легкие, сердце качало кровь по телу и все, кажется, встало на круги своя, только вот если бы меня обняли, это было бы приятнее. А так просто выбора нет.

Ранзес соскользнул с кровати и вразвалку двинулся открывать дверь, пока я пыталась окончательно утереть слезы и пригладить волосы. Однако видно, что я спросонья. И что ей вообще надо? Сегодня же воскресенье!

— Пошли кататься на горных лыжах! — с порога заявила девушка, пытая пройти в комнату, но из-за вставшего на её пути куратора это сделать не смогла. — Господи, Ранз, да пусти уже! Думаешь, я не поняла, кого ты там прячешь?

Кого? Любовницу? Просто какую-то девушку? Кого-то третьего и лишнего, о ком никак нельзя знать?

Я слезла, пихнула ноги в тапочки и шустро допила свое подстывшее капучино.

— Ты это мне или ей? — он вопросительно поднял бровь, пропуская девушку в лыжном костюме внутрь.

— Да оба идите. База снова работает. Спустимся на подъёмнике, а там уже выдадут одежду.

— Тут есть база? — удивленно воскликнула я, сгребая подушку и одеяло на руки. Сейчас быстренько отсюда уйдем… а то я не понимаю, что делать и как себя вести.

— Ты не знаешь? — она не веря на меня уставилась. — В Мадисе самая крутая база отдыха, да туда каждый ребенок мечтает попасть!

Каждый ребенок это каждый ребенок, а я уже взрослая, пусть и с натяжкой, и не из этой реальности!

— Её воспитывали в закрытом монастыре с рождения. Без доступа к реальному миру, — вступился Ранзес. — И что-то я не разделяю этой…

— Да брось! — в свою очередь встряла я в разговор. — Сегодня выходной. Почему бы и не отдохнуть?

Красноречивый взгляд «заткнись» я постаралась проигнорировать. Явно не мне одной показалась, что что-то я совсем наглею, по-панибратски общаясь со своим куратором. И не смотря на то, что он просто намекал думать, как себя веду, меня уже было не остановить. В конце концов, что в этом такого? Просто… кхм… совет. Может, не дружеский и на «ты», но ведь совет же?

— Отлично! Думаю, он согласен! — улыбнулась Василисе, втискиваясь между десницами через порог и в коридор. — Встретимся в столовке!

Цэр ожидаемо нашлась на том же этаже, в комнате Дамира. Стоило мне войти внутрь, как со всех фронтов посыпались вопросы в стиле «где тебя носило», «куда ты вчера убежала», но что приятно — между тем скользило и «как ты». Меня понесло, ой, как понесло! Рассказала, какое незабываемое впечатление произнес на меня Алисс с чужим сердцем на руках, как чуть не поехала крыша во сне и как пришлось ночевать у куратора в связи со страхом оставаться одной. Естественно, упуская некоторые детали.

— Но сейчас не о том, — перебила, прежде чем мои товарищи по несчастью успели закатать речь в стиле «яжговорил». — У меня все зажило и ничего не болит, так что самое время хоть немного отдохнуть в этой дыре. Не будем же мы только страдать и над насущными проблемами размышлять?

— Мне одной кажутся странными её перепады настроения? — вскинув брови и скрестив руки на груди, Цэр многозначительно посмотрела на Дамира. Тот, видимо, встал тоже совсем недавно и только начал переодеваться в обычную одежду.

— Ничего странного. Обычная неадекватная Надя…

Я запустила в пятикурсника подушкой, сердито фыркнув. Не такая уж я и неадекватная. Да и… сами посмотрите, нормальным быть скучно, неинтересно, серо и как-то тоскливо. К тому же, конкретно сейчас у меня есть оправдание: я — женщина! И каждая женщина раз в месяц немного выплывает за буйки своей «нормальности».

— Да ладно вам! Что в этом плохого? Мне кажется, даже хорошо, что быстро отпустило. Вообще заметила, что чем меньше думаю о Алиссе и идиотских «мертвых», тем прекраснее себя чувствую. Да и погода сегодня хорошая. Так что собирайтесь и пойдем… а! — и добавила, обращаясь уже к Дамиру: — Я сейчас в душ еще к тебе сбегаю. Встретимся в столовке. И возьмите деньги, а то я бедная, как церковная мышь… Все, ушла…

Собрав свое добро, я двинулась готовиться к «празднику». На лыжах я, конечно, кататься не умею. Но очень надеюсь, что там будет глинтвейн!

Мне все-таки хотелось верить в то, что день и правда выдастся таким же солнечным, каким его пытается рисовать погода. Вообще-то, покупаться в лучах светила тут удавалось редко — максимум раз в две-три недели. Зато почему-то просыпаться я умела точно с его восходом, пусть и невидимым, исключая, конечно, те случаи, когда организм банально не отдохнул свое.

В столовой возле раздаточного стола я выпала из реального мира на целых пять минут, пока не ощутила нехилый толчок в бок какой-то старшекурсницы. Даже огрызаться не хотелось. Просто передо мной встал выбор: наесться, как того требует желудок, уже сейчас или купить что-то вкусненькое на базе? Впрочем… я голодна и не факт, что там будет нормальная еда. К тому же, на меня и так придется потратиться другим, а быть должной еще больше не хотелось.

Да кого я обманываю! Чувствую, что больше всего потратится куратор. Даже совестно, что у него так легко что-то выпросить… Взяв двойную порцию сырного супа, густого и с сухарями, захватила еще эклер и чай с лимоном. Сладкое, конечно, для фигуры не самое полезное дело, зато оно просто создано для настроения. Столовая была почти пустой, и пока я раздумывала о добавке, мимолетно заставляла Цэрлину нормально есть. Мои доводы, что в еде счастье, её не убедили, так что решила идти в тяжелую артиллерию: спровоцировала Дамира признать, что ему больше нравится, когда есть, за что ухватиться. Затем поперхнулась, когда та резко встала и притащила себе целый поднос еды. Даже в меня столько не лезет!