Грани одиночества (СИ) - Рем Терин. Страница 26

Утро началось с суеты сборов к королевскому завтраку. Диззи выдал мне очередной шедевр ткачиков: новое платье бирюзового цвета сидело на мне идеально, выгодно оттеняя мои рыжие волосы. Но после целого часа борьбы с непослушными локонами сделать красивую прическу у меня так и не вышло, поэтому я заколола их в высокий хвост и, взяв под руку заждавшегося Сэпия, отправилась в обеденный зал.

Весь местный бомонд уже расселся за столом. Остались только два свободных места между Сантосом и Дилейной. Выбирая между ними двумя, я присела рядом с аристократом, а невозмутимый Сэпий сел рядом со своей несостоявшейся аллаидой, заставив ее побледнеть от страха. Алисия сидела рядом с блондинистым величеством, всем видом излучая счастье.

Андариэл подал знак церемониймейстеру, и в зал стали заносить блюда, а услужливые слуги разливали желающим вино и прохладительные напитки. Утолив первый голод, присутствующие начали активно сплетничать и практиковаться в остроумии. Дилейна бросала ненавидящие взгляды на Алисию, за которой активно ухаживал Андариэл. Сантос тоже решил проявить галантность и засыпал меня комплиментами, нервируя Сэпия, который погнул пальцами вилку после очередного сравнения моей нежной кожи с редким горным цветком.

— Сантос, не стоит уделять мне так много внимания. Я уверена, что прелестные юные девы будут рады ему больше, чем я, — попыталась я отделаться от парня.

— Боюсь, Алла, что ты затмила их своей красотой и умом. Я просто не вижу других женщин, — с намеком на шутку, но вполне серьезно сказал парень, а мне стало как-то неловко. За время знакомства парень показался мне добрым и основательным. Может, я тороплюсь с выводами, но, по-моему, Сантос — хороший человек.

— Я постараюсь сиять только Сэпию, не могу же я лишить местных красавиц твоего общества, — ответила я парню.

— Понимаю, но никто не запрещает мне завидовать твоему супругу.

На этой фразе у моего мужа окончательно закончилось терпение, и он потребовал от императора обсудить возникшие вопросы с целью скорейшего отбытия в гнездо.

Вяло ковыряясь в десерте и всем своим видом выражая скуку и незаинтересованность, Андариэл обговорил с моим арахнидом дату приема и необходимые затраты и размах торжества, но когда мы с Сэпием уже готовы были сорваться с места в попытке сбежать от гостеприимства его величества, нас ждала очередная неприятность.

— Господин Арахни, вы, видимо, запамятовали, что после появления гнездовых, перед праздником в честь аллаиды, проходят традиционные смотрины: советник императора посещает гнездо, дабы засвидетельствовать факт появления будущих продолжателей рода арахнидов. Пока о силе будущего гнезда мы можем судить только с ваших слов, — с мерзкой улыбкой сказал блондин.

— Мы будем рады визиту господина Томана Айвери. Я лично провожу его к детям и гнезду.

— Я рад вашему предложению принять у себя моего советника до празднования Новой жизни. Только, к сожалению, господин Айвери слишком стар для занимаемой должности и такое длительное путешествие ему противопоказано, поэтому я принял решение отправить Томана на заслуженный покой, а его место со вчерашнего дня занимает наследник герцога Феросса и мой старинный друг Сантос, — сказала императорская морда и отсалютовала Сэпию своим бокалом с соком. Я искренне пожелала ему подавиться этим напитком, но, глядя на ожидание в глазах Алисии, я обратилась к Андариэлу:

— Ваше величество, из-за того, что в моем мире нет магии и по причине моей неопытности я случайно поранила вас. Могу я попросить у вас позволения попытаться исправить мою ошибку?

— Я считаю, что этот шрам меня не портит, но ценю предложение аллаиды, как и ее раскаяние от неосторожного поступка, поэтому позволяю применить ко мне магию с целью исцеления.

Андариэл встал и указал мне на дверь, ведущую в личную комнату отдыха императора. Сэпий встал, чтобы отправиться со мной, но его гадское величество лишь отрицательно покачал головой, намекая на то, что желает уединиться только со мной. Если честно, то мне было очень страшно. Умом я понимала, что он просто мужчина — заносчивый, испорченный и неприятный, но не монстр, однако оставаться наедине с ним мне категорически не хотелось. Впрочем, выбора мне не оставили, поэтому я послушно пошла за императором.

Мы вошли в просторный светлый кабинет. Как и все комнаты, которыми пользовался император, эта тоже была обставлена со вкусом. Интерьер в бежево-коричневых тонах мог бы мне показаться даже уютным, но здесь, наедине со мной, был он — герой моих ночных кошмаров, тот, кто изуродовал меня еще ребенком не задумываясь, и от этой мысли мне было откровенно страшно.

— Могу я узнать у Аллаиды, что подвигло тебя к решению снять с меня печать? — своим как всегда холодным и ехидным голосом спросил Андариэл.

— Не что, а кто — чистый, любящий вас человек, точнее его просьба, — уклончиво сказала я, стараясь не называть имени Алисии. Мало ли, вдруг боги этого мира ее пощадят, и ее влюбленность так и останется платонической.

— Надо же! Не думал, что ты так быстро проникнешься симпатией к Сантосу. А как господин Арахни перенесет твое увлечение моим советником? — продолжал нести какой-то бред блондин.

— Спокойно, потому что никакого «увлечения» и нет. Об этой услуге меня просил не он, но если вам интересней выяснить имя благодетеля, а не снять печать, то я могу и покинуть кабинет, — сказала я, все больше нервничая, потому, что Андариэл подошел ко мне слишком близко. Если бы я протянула руку, то могла легко его коснуться, и отступить мне было некуда, учитывая то, что я разместилась в кресле.

— Не можешь, — почти с удовольствием сказал он, наклоняясь к моему лицу и поставив свои руки на подлокотники. — Потому что я тебя не отпускал. Ты сейчас не в мерзких паучьих норах, а в моем замке, и здесь только я решаю, кто, куда и когда пойдет, — последние слова он произносил медленно, практически выдыхая их мне в лицо.

Вопреки всякой логике, это почти прикосновение мне вдруг показалось приятным: от императора, к моему удивлению, исходил не мерзкий запах тлена и плесени, а аромат хорошего дорогого парфюма и чего-то еще, чего-то помимо моей воли интригующего и манящего. Я, словно под гипнозом, просто смотрела, как он наклоняется к моему лицу, а когда до касания наших губ осталось менее сантиметра, к моему огромному облегчению, Андариэл резко отстранился и пару секунд выглядел таким же растерянным, как и я.

— Снимай, — хрипло сказал он, повернувшись ко мне лицом. Слава богу, он удалился от меня на некоторое расстояние, поэтому больше не смущал, и я смогла сосредоточиться на вызове силы. Она охотно отозвалась. Не зная с чего начать, я вспоминала те ощущения, которые испытывала при исцелении, но дар упорно твердил, что императорская морда вполне здорова, и сколько я ни направляла энергию в его сторону, она упорно огибала блондина, стараясь не коснуться его.

— Ты издеваешься? — грозно рыкнул Андариэл. Судя по всему, он видел, как ведет себя моя магия.

— Нет, просто не справляюсь. Я не понимаю, почему она обходит вас, — честно и с досадой сказала я.

Немного задумавшись, император опять приблизился и присел возле меня на корточки.

— Положи руку на шрам и попробуй еще раз, — распорядился он. Делать этого мне ну очень не хотелось, но, пересилив себя, я положила ладошку ему на щеку и попробовала выпустить целительскую энергию еще раз.

Лучше бы я этого не делала. С громким хлопком что-то между моей вспотевшей от нервов ладошкой и шероховатой от рубцов щекой Андариэла взорвалось, откинув нас с ним друг от друга метров на пять. Руку противно саднило, как при ожоге, императору, судя по всему, тоже было не сладко.

Я думала, что этот буйный псих меня сейчас начнет живьем поджаривать своей магией, но он только с пониманием посмотрел на мое растерянное лицо и коротко и как-то обреченно сказал:

— Уйди…

Второго приглашения мне не требовалось. Я поспешила из кабинета, столкнувшись в дверях с обеспокоенным Сантосом.