Ошибка 95 (СИ) - Скуркис Юлия. Страница 54

Перейдя линию, они свернули на тротуар, прошли несколько десятков шагов и оказались у дороги, ведущей к стройке. Айвен огляделся по сторонам и подтолкнул Милу вперед. Полицейских здесь не было видно, да и туристов тоже, лишь в несколько рядов стояли пустые машины. Айвен с облегчением вздохнул.

Спустя десять минут, когда они добрались до синтеноловоза, Миле удалось вдоволь напиться воды.

Айвен забрался в кабину, сбросил с головы кепку и достал из-под сидения огнетушитель.

— Отойди! — крикнул он.

Мила повиновалась. Смит зажмурился и шарахнул огнетушителем в заднее окно, потом еще несколько раз, выбивая остатки стекла.

Разобравшись с этим, он вышел из кабины и по лестнице взобрался на цистерну. Айвен открыл передний люк, достал из кармана связку разноцветных пакетов, обмотанных шнуром, и опустил внутрь.

В груди у Милы разлился холод, растекся по животу, точно покрывая внутренности ледяной коркой.

Айвен закрепил шнур, придавив его крышкой люка, а свободный конец перекинул в проем разбитого окна.

— Забирайся в кабину и придержи шнур, — велел он.

Мила рассмотрела деления, назначения которых не поняла, дождалась, когда Айвен сядет рядом, и передала ему шнур. Смит разыскал нужную метку и, вытащив из бардачка кусачки, отрезал лишнее.

— Сорок секунд, — сказал он, улыбнувшись, и вновь развернул объемную карту. — Сорок секунд будет гореть бикфордов шнур, зажечь его нужно тут, — Айвен ткнул пальцем в точку на карте и провел от нее линию. На месте пересечения этой линии и дороги, ведущей к улице Двенадцати Регионов, находился жилой район. — Отсюда я должен прибыть к главному входу башни через сорок секунд — не раньше и не позже. Это два с половиной километра. Здесь поворот под углом тридцать градусов. С этого места, скорее всего, начнутся полицейские посты. У них есть оружие, они предупреждены обо мне, но вряд ли им известен мой план, хоть он так прост. За сорок секунд до финиша ты сойдешь, твоя миссия окончена, дальше я поеду один. Мне нужно преодолеть оставшиеся два километра в состоянии нарастающего коллапса. Надеюсь, я сумею сохранить сознание до самого конца.

У Милы перехватило дыхание. Она не смогла выдавить ни слова и посмотрела на Айвена с мольбой. Внезапно перед ней возник Рихард. Да-да, в этом человеке не было ни капли Смита, это ее Рихард, который сошел с ума и хочет отдать жизнь во имя безумной идеи.

— Не надо! — Она коснулась рукой его плеча, но оно было словно камень. Мила отдернула руку.

Айвен подпихнул конец шнура под бедро — так, чтобы он оставался в натянутом состоянии, — и завел двигатель. Двери захлопнулись. Кабина задрожала.

Мила закрыла глаза, плотно стиснув зубы, откинулась назад.

***

— Крупная машина, синтеноловоз! — кричал Фридрих. — На номерном знаке указано: 34ВБ. Дядя Яков, я бы связался с шеф-оператором Первого региона или поручил бы подчиненным… но это срочно! Он сам подал знак! Не знаю, зачем… Нужно немедленно приказать…

— Фрид! — В глазах президента сверкнули молнии. — Что это значит?

На этот раз тон Якова Флиора не лишил Фридриха воли.

— Заставка на компьютере, — пояснил он. — Башня Правительства, угол площади, улица Двенадцати Регионов, наши главные символы… Не знаю, кто придумал эту заставку, она всегда была… Теперь она изменилась: по площади едет синтеноловоз. Большой, серебристый с номером 34ВБ. Этот знак послал мне Энтеррон. Это сигнал, он хотел намекнуть. Он решил самоуничтожиться, он сам толкал Смита… и все уже продумал, только… не сочтите за бред, господин президент… Энтеррон боится. Он хотел предупредить.

Президент провел рукой над столом, и в кабинете у него появилось голографическое изображение высокого светловолосого человека.

— Клиф, — сказал ему президент, — послушай это.

Он коснулся сенсора на панели миникома, стоящего перед ним. До Фридриха, остававшегося на связи, донеслось невнятное бормотание, слившееся в один высокий звук, и тут же все стихло. Это была запись его сообщения, ускоренная во много раз, но человек по имени Клиф, похоже уловил смысл.

— Синтеноловоз тридцать четыре вэ-бэ, — повторил он.

Тотчас послышался женский голос:

— Место нахождения — транспортная площадка топливной компании «Фишер и Фишер».

— Так надо работать, Фрид, — сказал президент, сурово глядя на Ганфа.

— Проверьте, — сказал голографический Клиф.

Женский голос после короткой паузы бесстрастно объявил:

— Машина отсутствует.

— Первое бюро, — сказал Клиф.

— На связи.

— Сканирование территории города, начиная с центра. Синтеноловоз тридцать четыре вэ-бэ. Предположительно, это объект тридцать семь-двенадцать. Полное уничтожение. Доклад.

— Слушаюсь, господин Клиф.

Голограмма почтительно кивнула и, дождавшись ответного кивка президента, исчезла.

— Ты все слышал, Фрид. — Дядя Яков усмехнулся уголками губ. — Теперь ты свободен. Свяжемся позже.

Фридрих отер пот со лба. Сейчас ему хотелось одного: напиться.

«Все ошибаются, — попытался он себя утешить. — Людям свойственно ошибаться. И не только людям. Но что если я ошибся в последний раз, как Энтеррон?»

***

Чудовище на колесах, как его прозвал Айвен, мчалось по дороге со скоростью сто девяносто пять километров в час. На начальном отрезке пути часто попадались въезды в туннели, но ни людей, ни машин видно не было. Затем с обеих сторон пошли нескончаемые стены многоэтажных домов, где, судя по дорожному покрытию, мало кто пользовался наземным транспортом. Потом стены кончились, зазеленели парки, стали встречаться невысокие здания, которые строились еще сто — сто пятьдесят лет назад. Временами кое-где пролетали авиетки.

Навигационный план города Айвен отключил, когда перестраивал электронный блок, поэтому он то и дело бросал быстрые взгляды на карту.

Мила смотрела по сторонам, пытаясь понять, где они находятся.

Машина все еще неслась по старой части города. До точки отсчета оставалось несколько километров.

Айвен был сосредоточен, но выглядел спокойным, если не считать плотно сжатых губ и капелек пота, выступивших на лбу. От недосыпания глаза его покраснели, нос и подбородок заострились.

Он вывел машину на середину дороги.

«Осталось меньше двух минут», — подумала Мила, узнав местность, и ей стало жарко.

Айвен прочитал ее мысли и сглотнул, но выражение лица осталось неизменным. Когда полгода назад Мила впервые встретила этого человека, в нем не было такого сплава мужества, воли, пренебрежения невзгодами, как в последние безумные дни, но зато он излучал подлинную нежность и доброту. Неужели это тот же лоб, ресницы, брови, переносица и губы, которые она целовала сотни раз, ласкала кончиками пальцев?

Айвен Смит помнит все. Каждая минута счастья, пережитая сообща, осталась в памяти. Он и сейчас не может их забыть.

Мила почувствовала — не умом и даже не сердцем, а чем-то глубоким, древним, как мир, — почувствовала того человека, который был прежде в Рихарде и остался в Айвене, хоть мировоззрение и характер этих двоих разительно отличались.

Ей захотелось протянуть руку и прикоснуться к его влажной щеке.

Минута прошла. Осталось совсем мало. И время не остановить.

Его колено вздрогнуло, на спидометре замигали цифры: сто восемьдесят, сто семьдесят пять…Что это значит? Хочет оттянуть время? Решил остановить машину и сдаться?

Нет, они вот-вот подъедут к месту, где надо выпрыгивать, ему не хочется, чтобы она погибла.

Миле сдавило горло.

— Я не смогла остановить это, — неожиданно для себя заговорила она сиплым от волнения голосом. — То, что ты делаешь — глупо… Глупо и неправильно. Погибнут люди… А потом все восстановят заново. Это дело времени…

Мила закашлялась.

«Эй, Смит?.. — продолжила она мысленно. — Ты думаешь, это послужит уроком… Чепуха, люди уже не те, что раньше… Слышишь? Я знаю, тебя уже не остановить. Я только хочу, чтобы ты понял… Кое-что ты успел сделать. Смит, я тебя любила…»