Если. Отголоски прошлого (СИ) - "Fiyalman". Страница 34

Шерлок Холмс | 12 марта | 12:09 |

__________________________

Пожалуйста, миссис Хадсон. Я бы действительно не отказался от… позднего завтрака. Софи готовит непростительно долго.

Шерлок Холмс | 12 марта | 12:13 |

__________________________

Время обеденное. Мы пропустили поздний завтрак.

Джон Ватсон | 12 марта | 12:17 |

__________________________

Еще один камень к мой огород, и вы оба останетесь без имбирного печения. А я знаю, как ты его любишь, Шерлок.

Софи Конан Дойл | 12 марта | 12:18 |

__________________________

Невыносимо утомительно. Это так вы, люди, общаетесь друг с другом? Что дальше, беседы о погоде?

Шерлок Холмс | 12 марта | 12:25 |

__________________________

Спасибо за обед, миссис Хадсон, ребят я уже поблагодарил. Надеюсь, Вы без проблем добрались к себе!

Джон Ватсон | 12 марта | 13:28 |

__________________________

Ну уж с лестницей я могу справиться даже со своим бедром! Хорошего Вам пути до дома, Джон — похоже, скоро начнётся дождь.

Миссис Хадсон | 12 марта | 13:30 |

__________________________

Софи, дай мне мой револьвер.

Шерлок Холмс | 12 марта | 13:32 |

Собаки Баскервиля

Софи стояла над могилой, все еще не веря, что читает его имя на надгробии. Ее мужа, знаменитого в узких кругах бизнесмена и рубахи-парня, больше не было в живых.

Сплетни ходили разные, но главным слухом было то, что молодой двадцатисемилетний мужчина так рано отошел в мир иной из-за затяжной наркотической зависимости, о которой до недавнего времени никто и не догадывался.

— Знаешь, — сказала Софи, опустив глаза в землю. — Я ведь правда любила Артура, — она посмотрела на свежие цветы у могилы. — Любила того парня, который предложил мне брак для грин-карты, парня, который был со мной в трудную минуту и учил меня всем этим странным вещам про психологию и самооборону, — она криво улыбнулась. — Но этот человек ушел задолго до тебя. Если бы не случившееся, ты бы умер через несколько месяцев от цирроза печени или передоза, но, сам понимаешь, я бы этого дня уже не увидела, — она со злобой посмотрела на имя человека на камне. — Поэтому — да, то, что ты тут лежишь — моя вина, но слез у меня для тебя нет. Бог видит все, и он простит то, что я сделала, — она отвернулась, собираясь уходить, но вдруг обернулась, снова обратившись к покойному мужу. — Я больше не приду, Артур. В память о том, кем ты был, я не буду тебя проклинать и буду за тебя молиться, хотя мы оба знаем, что ты этого не заслуживаешь.

Раздался сигнал входящего сообщения, и Софи, вздрогнув, вынырнула из воспоминаний, положила на колени подаренный Шерлоком на Рождество сборник сочинений Толстого 1902-го года и разблокировала телефон и прочитала сообщение от Тома Хидстоуна, ее коллеги в университете: [1]

На ВВС1 идет неплохая документалка про королевскую семью. Я тебе ее советовал — посмотри.

Софи улыбнулась и потянулась за пультом. Они с Томом познакомились в ее первый день на новом месте, и между ними завязались довольно приятельские отношения, построенные прежде всего на взаимообмене перлами студентов и профессиональном юморе.[1] Том был приятным парнем всего на пару лет старше Софи, рожденным в состоятельной семье в сердце Лондона и, в лучших традициях, отучившийся в Оксфорде. Софи были приятно беседовать с ним, ведь ему действительно было, о чем рассказать: что в текущем занятии — преподавании истории, что о прошлом — он несколько лет проработал в довольно известной газете, по счастливому совпадению принадлежавшей его отцу.

Том был высоким, худым мужчиной с темными короткими волосами и четкими чертами лица, говорящими о безусловной аристократичности его происхождения. Он был человеком, которого принято называть «настоящим джентльменом» и относился к тому вымирающему виду мужчин, который всегда ходит в дорогих пальто, идеально сидящих костюмах и носят в нагрудном кармане платок, чтобы предложить его плачущей даме. В целом — просто мечта.

Конан Дойл включила названный канал и засмотрелась на происходящее на экране, находясь в мыслях запредельно далеко от гостиной.

Софи не была в отношениях уже полтора года — со смерти Артура (хотя, признаться, ее брак было трудно даже приблизить к понятию романтики), и в Хидстоуне было все, что ей нравилось в мужчинах.

Мой типаж редок: высокие, худые мужчины с чувством стиля и низким голосом

Однако они с Томом прежде всего были коллегами, а потому Софи не помышляла о выведении их взаимоотношений на более высокий уровень, и они ограничивались беседами в перерывах между занятиями и СМС-перепиской, которая почему-то всегда возникала в отсутствии Шерлока.

Дверь квартиры распахнулась, и Софи, отвернувшись от экрана, посмотрела в сторону источника звука. Любой другой человек на ее месте знатно бы… Испугался. Однако она к такому уже успела привыкнуть. На пороге стоял детектив, весь залитый кровью и сжимающий в руках окровавленный гарпун.

— Одно дело зануднее другого, — зло произнес он.

— Ты так на метро ехал? — спросила Софи.

— Никто из таксистов меня не брал, — прошипел детектив.

Через минут двадцать он, уже вымытый и в халате, взволнованно шагал из стороны в сторону по гостиной, все еще сжимая в руках гарпун. Софи, не сдвинувшись с места, сидела в своем кресле в окружении стопок газет, которые Шерлок вручил ей с видом вселенской тоски на лице перед тем, как выключить телевизор и выкинуть пульт на кухню. За окном было тринадцатое марта и, едва отойдя от вчерашнего прихода Джона и обсуждения всех деталей дела Этой Женщины, Холмс уже изнывал без работы. Тишина в комнате прерывалась только его шагами, шуршанием газет и… непрерывным звонком телефона.

— Может, все-таки снимешь? — спросила Софи, не отрываясь от газет. — Это уже пятнадцатый.

— Это Майкрофт, — с отвращением сказал Шерлок. — Он снова сел на диету — теперь на кето — и изнывает от голода, стремясь заменить еду отравлением жизни всем окружающим, — он остановился. — Ничего нет? — спросил он.

— Военный переворот в Уганде, — прочитала Софи.

— Хм… — скривился детектив.

— Хе-хе. Еще одно фото где ты в… — девушка повернула газету с изображение Холмса в охотничьей шляпе. — Ну, э-э-э… — она подняла на него глаза, и встретившись с бешенством в его взгляде, снова посмотрела на газеты. — Перестановка в кабинете министров?

— А важного ничего нет? — взорвался детектив, отбросив наконец гарпун. Он повернулся к девушке, заставив ее вздрогнуть: от него можно было прикуривать. — Господи Боже! Софи, я не могу больше. Дай мне одну.

— Не-а, — покачала головой Конан Дойл, перевернув страницу.

— Дай по-хорошему, — злобно прищурился он.

— Нет, — Софи посмотрела на него и ткнула в него пальцем. — Мы же договаривались — больше ни одной сигареты, несмотря ни на что. И вообще, ты что, забыл? — она снова вернулась к чтению. — Ты же всех подкупил. Никто в радиусе 3 километров не продаст тебе ни одной сигареты.

— Дурацкая идея! — воскликнул Шерлок. — Кому она вообще пришла в голову?

Софи многозначительно глянула на него.

— Миссис Хадсон! — закричал детектив, повернувшись к входной двери.

Он прищурился, а затем бросился через комнату к камину, упав перед ним на колени, рассчитывая найти припрятанную им знаменитую персидскую туфлю. С криком торжества он засунул руку внутрь, но там, конечно, было пусто. Детектив с отвращением бросил предмет через комнату.

— Слушай, Шерлок, ты держишься молодцом, — сказала Софи, глядя, как он бросился к столу и, переворачивая на нем все вверх дном, продолжая свой поиск. — Не надо сдаваться!

— Скажи мне, где они! — крикнул детектив. — Прошу тебя, скажи, где ты их прячешь, — он повернулся к ней и изобразил лицо обиженного щенка, изменив голос на непростительно мягкий. — Пожалуйста.

— Ничем не могу помочь, извини, — снова покачала головой Софи.