Сандра (СИ) - Резко Ксения. Страница 56
Преодолевая робость, Лаэрт подошел и сел рядом, взяв ее руки в свои. Совсем недавно в этой самой комнате она лежала беспомощная, в беспамятстве выкрикивая его имя. А теперь перед ним снова была любимая — уж в этом-то Лаэрт больше ни капли не сомневался! — его любимая Александра, живая и здоровая, и от этой мысли его душу охватил светлый, искренний восторг. Она любила его, в чем он тоже был вполне уверен.
— Как ты?..
— Хорошо, — ответила Сандра, избегая смотреть ему в глаза. — Ты был рядом со мной, и я очень тебе благодарна.
— Но я и сейчас рядом, — удивившись, промолвил Лаэрт. — Я всегда буду рядом… если ты захочешь.
— Пожалуйста!.. — Сандра бегло взглянула в его сторону и тут же умолкла, будто сам его вид — влюбленный, необычайно преданный — убивал всю ее решимость. — Я подпишу необходимые бумаги. Я сделаю все, что нужно, — вдруг неожиданно твердым голосом сказала она, и Лаэрт, еще не до конца понимая, увидел, как подавленно ее плечи дернулись вверх и тут же резко опустились. Он не мог заставить девушку повернуться. Она упорно отворачивалась, словно он ее чем-то обидел.
— Я не понимаю, о чем ты, — произнес он, побледнев как полотно. — Неужели ты хочешь со мной расстаться?
— Ты сам говорил, что этот брак — недоразумение…
О, неужели он мог так говорить!
— Я приняла решение: мне нужно возвращаться обратно: туда, где я родилась и где мое предназначение на всю оставшуюся жизнь, — продолжал все тот же неестественно твердый, сдавленный голос. — Мама приехала за мной — я не могу ее оставить. У нее больше никого нет, кроме меня. А ты вернешься к Жанни. Я у тебя ничего не попрошу. Ты и так сделал все, что мог, для моего блага…
Лаэрт чуть не упал. Неужели он слышит эти безжалостные слова? Неужели только-только отвоевав любимую, ему снова предстояло ее потерять? Ему безумно хотелось развернуть ее к себе и крепко, неистово поцеловать, чтобы хоть как-то вразумить, выбить из ее головы эту бредовую идею. Если ее мать считает свою жизнь загубленной, то почему дочь должна разделять ее участь?!
— Я не отпущу тебя, — резко сказал он: она вынудила его на это. — Ты никуда не поедешь.
Сандра вздрогнула. Только сейчас до нее дошло, что Лаэрт имеет полное право ее не пустить. Он вообще имел над ней власть чуть ли не с самого первого дня и до сих пор не воспользовался этой властью лишь потому, что был порядочным человеком.
Девушка умоляюще посмотрела на Мильгрея.
— Лаэрт, я знаю: ты желаешь мне только счастья, но я не могу… Мама приехала за мной, и она пожелала не принимать запоздалых даров от Герберта Лабаза — я бы на ее месте поступила также. Она хочет забрать лишь меня, как последнее утешение. Я не хочу расставаться с тобой — ты мне очень дорог, но мой долг… долг чести…
Застыв в изумлении, он смотрел, как она целует его руки. Стекающие с щек слезы маленькими капельками падали на его пальцы, поднесенные к ее губам, а Лаэрт был до того поражен, что не мог вымолвить ни слова. Он видел, как тяжело ей далось это решение. Она льнула к нему, ластилась в последний раз, прося прощения за то, что не останется рядом.
— Не надо! — прошептал он с тоской. — Подумай!
— Нет, все решено. Лаэрт, прости, если чем-то расстроила тебя…
Расстроила?! Да она растоптала его своим решением! Он не мог спокойно смотреть, как Сандра приносит себя в жертву. Только недавно она звала его, умоляла, чтобы он не уходил, а теперь…
— Ты уверена в своем выборе? — с затухающей надеждой в голосе спросил Лаэрт.
— Да. Мой приезд в город был ошибкой. Я не должна была приезжать.
Он смотрел на нее и не мог поверить своим ушам: что за упрямая до глупости девчонка?! Зачем мучает и его, и себя?! Никогда прежде Мильгрей не испытывал таких чудовищных терзаний. Он был вправе воспользоваться супружескими правами, скрутить ее за руки и приковать к себе цепями, но совесть не позволяла ему неволить ее. Ведь когда Лаэрт привел в свой дом любовницу, он вовсе не считал себя женатым человеком! А значит, злоупотребить теперь проснувшимся чувством собственника не мог по одной причине: он любил Сандру, а потому ее выбор был для него законом.
Резко поднявшись, Лаэрт намеренно холодно взглянул на девушку с высоты своего роста и, не сказав ни слова, тихо вышел из комнаты…
Сандра судорожно глотнула воздух ртом. «Может, он пошел уговаривать маму?» — шевельнулась было надежда, но нет: Лаэрт действительно ушел. Ушел совсем. Также, как и в том страшном видении… Рванувшись к окну, Сандра беспомощно ловила взглядом фигуру вышедшего на крыльцо человека, а когда та скрылась за поворотом, то едва смогла перебороть желание побежать следом, забыть обо всем. Но из коридора донесся голос матери: Августа о чем-то разговаривала с Гербертом Лабазом… с ее отцом. Сандра зажмурилась: что она наделала? Неужели сама, собственными руками разрушила свое счастье?!
58
Близилось время отъезда. Откуда-то явился рыбак Джон, и теперь в маленькой гостиной Герберт Лабаз с подобострастием расспрашивал его об условиях жизни в их поселении, на что тот отвечал неохотно и невнятно. Верный своему долгу, Лабаз клятвенно заверял Августу, что впредь будет помогать ей продовольствием, а также всем, что попадает в сферу его возможностей; неутомимый сердцеед сегодня выглядел растерянным и усталым.
Ухода Лаэрта никто не заметил. Сандра по-прежнему сидела на своей кровати, пытаясь успокоиться. Она еще убеждала себя, что поступает правильно, что стоит ей покинуть этот город — и воспоминания рассеются как дым, поэтому девушка жаждала поскорее отправиться в путь.
В комнату постучали. Сандра выпрямилась и спокойным голосом произнесла:
— Войдите…
Наверняка это пришел попрощаться Герберт Лабаз. Всю минувшую неделю он избегал прямых разговоров с дочерью и беспрестанно опускал глаза, словно побитая собака. Сандра не испытывала к нему ненависти. Ей сейчас все безмерно надоело, а дальнейшая жизнь без Лаэрта представлялась ей серым кошмаром…
Приготовившись к неловкому разговору с отцом, Сандра подняла голову и — оцепенела: в дверях стоял тот же вихрастый рыжий мальчишка в потрепанной курточке, все с той же интригующей ухмылкой на губах. В руках он держал конверт.
Сандра побледнела и поднялась. Сомнений быть не могло: посланник прибыл от Лаэрта. Она догадывалась, что он так быстро не отступится. Это было не в его правилах. Один раз этот юный бродяга уже послужил посредником между влюбленными, поэтому Лаэрт снова решил прибегнуть к его помощи. Для чумазого чертенка не существовало преград; за мизерное вознаграждение он мог пройти сквозь каменные стены, перелезть через забор, взобраться в окно — лишь бы доставить послание.
— Здрасьте! — Мальчишка улыбнулся ей, как своей старой знакомой, и протянул конверт, но Сандра отшатнулась от него как от огня. Посланник не растерялся и, подойдя к кровати, положил письмо поверх стеганного одеяла, после чего застыл с выражением любопытствующим и вымогающим. — Он очень тоскует…
Ах, она и так хорошо это знала! Все два часа, прошедшие с момента их расставания, на нее словно давил непосильный гнет — она чувствовала все то, что переживал сейчас ее возлюбленный.
— Что ему передать? — спросил между тем посыльный, наверняка рассчитывая на вознаграждение и с этой стороны.
— Ничего, — сказала девушка, помолчав. — Он и так все знает…
Мальчишка ждал, что ему заплатят, но у нее не было денег. Достав из вазочки, что стояла на тумбочке у кровати, большое спелое яблоко, Сандра сунула его в руку посланника и, промолвив отрывистое «спасибо», отвернулась к окну, так и не взглянув на заветный конверт. Но стоило ей остаться одной, как жуткое нетерпение охватило ее. Она безумно хотела поскорее вскрыть письмо, прочесть его на одном дыхании, а от осознания того, что этого делать никак нельзя, желание становилось еще более злостным и навязчивым.
Метнувшись к кровати, Сандра уже было протянула дрожащую от волнения руку к конверту, но тут же ее отдернула. «Я прочту, когда буду в пути, когда берег скроется от моих глаз и уже ничего нельзя будет изменить». Слишком велико было искушение отступиться, проявить слабость, но девушка твердо уверилась в том, что не может оставить свою мать.