Ужасная поездка - Бирчон Л. А.. Страница 23

Стив начинает рубить топором, дерево разлетается на щепки, когда лезвие с каждым взмахом проникает все глубже.

Похоже, их ничто не останавливает, — говорит Эффи Нишу. Выстрел в лицо в упор только разозлил их».

Он наблюдает, как ослепленный олень освобождает свой застрявший рог. Неуклюже передвигаясь в ограниченном пространстве, он сталкивается с преподобным, который держит в каждой руке по клинку, готовый к действию. Миссис Уайт тем временем замахивается крикетной битой по злобной дуге, и в тот момент, когда она наносит сильный удар по второму оленю, раздается стук ивы о кожу — звук жаркого сухого летнего дня в деревне Средней Англии.

Если звери нападут на Ниша и Эффи, у них не будет шансов с этим оружием. Ниша вновь осенило. Достаточно подойти к этим рогам на расстояние удара кнутом, и они будут нарезаны, как мясная нарезка. Его охватила беспомощность ситуации.

Такое происходит каждый год, и это лучшее оружие, которое они смогли найти? протестует Ниш.

Есть кое-что, что не дает мне покоя… — говорит Эффи.

Почему здесь только один пистолет?

Нет, — говорит она. То есть, конечно. Но Кледо…

«Вот Джонни! крикнул Стив, создавая свое лучшее впечатление Джека Николсона. Он пробил щепку рядом с замком. Он ударяет ногой по двери раз, два, и она поддается. Она быстро и широко распахивается, открывая темный снежный пейзаж снаружи.

Открыто. Идемте! Мисс Скарлет кричит на преподобного.

Идите, — говорит преподобный, уворачиваясь и отбивая шальной рог плоской частью своего тесака. Мы замедлим их».

Что? говорит миссис Уайт, бросая барный стул во второго оленя. На ее лице написан шок. Табурет выхватывается из воздуха с металлической вспышкой.

Это единственный выход, — кричит в ответ ее муж.

«Но это же самоубийство», — говорит мисс Скарлет, ее голос задыхается от эмоций.

Ради всего святого, уходите! воскликнул преподобный. «Встретимся в церкви».

Словно почувствовав важность принятых решений, оба оленя ревут в унисон, их пасти широко раскрываются, обнажая ряды заостренных резцов. Ниш не натуралист, но это не зубы жвачных животных, довольствующихся травой, нежными стеблями и желудями.

Мисс Скарлет бросает последний тоскливый взгляд на мясника, готовящегося вновь взмахнуть ножом. С неохотой она поворачивается и выходит вслед за остальными в морозную ночь. В ушах стоит звон металла о металл.

Стив первым вошел в дверной проем и идет дальше всех. Он сжимает топор в одной руке и раскачивает его руками, когда расчищает периметр пивной и начинает пробираться через пустоту деревенской зелени. За ним следует водитель автобуса, который на удивление резво выбирает путь, высоко поднимая колени, чтобы избежать втягивания снега, который засасывает ее ноги. Свет фонаря пляшет по тропинке, проложенной Стивом.

Ниш и Эффи следуют за ним, сначала наперегонки, но потом, с трудом удерживаясь на ногах, сбавляют темп до более осторожного. Свежий снег легче всего ложится под ноги, но с каждым хрустом он отнимает силы. Натоптанные оленями тропы обманчивы. Массивные существа спрессовали снег до состояния льда, оставив скользкие ловушки для ничего не подозревающих жертв.

Тропы также напоминают о таящейся здесь опасности. Хищники охотятся за своей добычей.

Замедлив шаг, Ниш оглядывается по сторонам. Он понятия не имеет, который час, но в это время года дневной свет начинается только в восемь, и это в ясный день. Звезд на небе нет, но серебристые облака заслоняют луну.

Перед ними расстилается плоскость полуночно-синего снега, слабо светящаяся. Впереди вырисовывается черное пятно церкви и внушительные тисовые деревья. С одной стороны, вдали, виднеется черная россыпь низких зданий деревни. И где-то там бродят в темноте шесть оленей, не связанных в данный момент боем в «Убойном доме».

Пока что они убили двоих. Может быть, на счету еще два — попытка жителей деревни замедлить оленя дорого обошлась им всего за несколько секунд. А пьяный, что с ним? Если их было пятеро, то осталось только трое… Но в любом случае шесть фигур, обнаженных и пробирающихся сквозь снег, будут неотразимы.

«Я не готов к этому», — задыхается Ниш, обращаясь к Эффи, и замерзшее дыхание обволакивает его.

«Худшее Рождество в истории», — проворчала она в ответ.

Шшш, твой голос разносится, — шипит мисс Скарлет, проходя мимо них. Ее юбка задрана, и она скорее идет, чем бежит. Ее туфли хрустят по снегу. Полковник Горчица следует за ней на пару шагов позади, с ружьем через плечо и с таким видом, будто он вышел на бодрую конституционную прогулку.

Оставшись один на один с жителями деревни, Ниш и Эффи начинают идти — и идти становится все легче. Нелегко — но меньше сил уходит на попытки удержаться на ногах.

Впереди раздается звук рвоты, и они находят Стива, скорчившегося на снегу.

Ты в порядке, — шепчет Ниш.

«Блеать», — громко стонет Стив. Раздается звук мокрой материи, шлепающей по снегу, и запах прогорклого мяса, смешанного с несвежим красным вином.

Слишком рано для пищевого отравления, — говорит Эффи.

Думаешь, они… — Ниш оглядывается по сторонам. Мисс Скарлет, полковник и водитель автобуса идут прочь от них, в сторону нависающей церкви.

Может, они отравили еду или напитки?

Эта мысль приводит в ужас. Ниш и Эффи ели мало, пили только лимонад, но это не причина для того, чтобы они избежали дозы крысиного яда или чего-то еще, что было под рукой. Ниш думает о том, как жители деревни сидели с маленькими тарелками еды перед собой, едва к ним прикасаясь… Но они ели — они пили. Он помнит, как полковник Горчица ковырялся в еде и требовал бренди, когда вернулась поисковая группа.

Я в порядке, честно говоря. Стив встает и вытирает лицо рукавом. На его коже появился блеск, который может быть зачатками лихорадки — или пота от его недавних усилий. «Просто потерял балласт, вот и все».

«Правда?»

«В этом вся фишка рождественского ужина, не так ли? Стив озорно ухмыляется. «Ты просто ешь, пока не сможешь двигаться».

Ничто так не помогает, как прогулка. Нам пора двигаться, — говорит Ниш. Не хочу пропустить полуночную мессу».

Над деревенской зеленью разносятся звуки сноса, доносящиеся из «Убойного дома». Ни оленей внутри, ни двух жителей деревни, оставшихся в здании, не видно. Пройдет немного времени, и олени сами выйдут из паба. Выжившим нужно добраться до укрытия.

Они пробираются дальше, следуя по следам, оставленным тремя выжившими впереди. Ведущая группа исчезла — впереди нет и следа пляшущего фонарика.

По мере приближения к церкви во мраке становятся видны новые детали. Кладбище окружает стена из сухого камня высотой примерно по пояс, покрытая толстым слоем снега. Высокий и широкий деревянный проем обозначает главный вход, ведущий к дорожке, вдоль которой растут большие тисовые деревья. На выступе дерева шатко расположились белые кусты, которые постоянно рискуют быть сдвинутыми с места жестким ветром. За деревьями возвышается зубчатая колокольня церкви — монолит из серого камня с припорошенными снегом гребнями.

Оставшиеся жители деревни, должно быть, уже внутри. Ниш потерял их следы в темноте, но снег свежевыпавший и скользкий от спрессованного льда. Недавно здесь прошел олень, искавший кровь. Потревоженный снег ведет через ворота церковного двора, вверх по тропинке, к…

Подожди, — шепчет Стив, протягивая руку, как барьер. Он облизывает палец и подносит его к воздуху. Топор исчез, вероятно, остался лежать в снегу рядом с быстро замерзающей лужей рвоты. У меня есть приятель, который однажды взял меня на охоту».

Он показывает, что им следует пригнуться, делая энергичные жесты руками. Ниш представляет, что Стив в свое время насмотрелся военных триллеров, может быть, зернистых кадров рейда SAS или читал Энди Макнаба. Ниш и Эффи приседают на уровень сухого камня и, следуя примеру Стива, заглядывают за стену.

Я не могу… — начинает Ниш, но останавливается, когда Стив поднимает руку.

Раздается треск, словно ломается ветка, и тисовое дерево вздрагивает, когда с его ветвей падает шапка снега, легкого и порошкообразного. И тут Ниш видит это. Отблеск света мелькнул на вилках оленьих рогов, когда он поднял голову. Во мраке он мало что может разглядеть, но морда оленя влажная и темная. Он лениво жует. И видит ботинки — остальное тело остается вне поля зрения. Олень пирует на трупе. Выживших стало как минимум на одного человека меньше.