Кровь черного мага 1 (СИ) - Гарднер Эрик. Страница 26

От возмущения у него не нашлось слов. Вокруг разлился жуткий вой, от которого меня продрало морозом. Но это выл не Финбарр, а банши.

Я вцепился в руку кузена, пытаясь ослабить его хватку и упираясь ногами в неровности старой каменной площадки. Но эффекта от сопротивления не было никакого.

Финбарр дотащил меня до того места, где чернел провал и где зубцы донжона давно разрушились. Внизу, метрах в тридцати под отвесной стеной замка находилось нагромождение камней.

Над нами в черном ночном небе громыхнуло. Очередная вспышка молнии отразилась в полных ярости желтых глазах оборотня. Еще через миг под ногами ощутилась пустота.

— Я думал мы друзья, Харди, а ты ублюдок, каких еще поискать! — с презрением произнес Финбарр. — Как же искусно ты притворялся. Как ловко все устроил. Добыл разрешение на охоту, серебряные пули. И даже с такими же как ты ублюдками сговорился. Ты считал, что я настолько глуп, что не пойму, кто за всем этим стоит? Но ты позабыл о том, что я прекрасно распознаю самый малейший твой запах. А наследил ты прилично — и на ружье, и на разрешении. И даже ладонь пэйви, которому ты пожимал руку, сохранила твой запах!

К сожалению возразить я ничего не мог, придушенный его ручищей. И сам же виноват, что хватка у него теперь железная. Моя задумка сделать кузена настолько сильным, что он мог бы порвать любого мага до того как тот начнет кастовать заклятия, обернулась против меня самого. Я захрипел, пытаясь выдавить хоть слово. В глазах стало темнеть от нехватки воздуха и теперь я уже не видел очертания руин замка, проступающих в чернильной ночной темноте в свете молний. Пальцы соскользнули с руки оборотня.

Жаль, что он не напал на меня в облике волка и не вцепился зубами. Попробовав мою кровь на вкус он очень бы пожалел. Точнее, даже пожалеть бы не успел.

Сейчас я мог бы прикусить губы до крови и плюнуть в него. Только без толку — все равно упаду в пропасть.

Я тоже хорош — недооценил его. Кузен, сильный, высокий и атлетичный имел характер кроткого ягненка. И до меня только сейчас дошло, в какую моральную пропасть я его толкнул. И что сейчас он действительно готов убить меня. Вот черт!

— Будь ты проклят, Харди, — прорычал Финбарр и швырнул меня во тьму.

Глава 11

Я падал навзничь.

Время словно замедлилось. Я видел удаляющийся от меня полуразрушенный донжон, темный полог ночного неба, который продолжали пропарывать молнии. А через миг стало нестерпимо холодно и я решил, что умер.

Под лопатками вдруг мягко спружинила трава. И я понял что лежу на земле. Изо рта облачком пара в заледеневший воздух вырвался удивленный выдох. И я провалился в омут воспоминаний.

Я уже падал однажды. И то падение было гораздо с большей высоты. На миг мне показалось, что я лежу в глубоком снегу. И так же в холодный воздух вырывалось горячее дыхание. Слева от меня серые скалы, покрытые снегом. Справа провал. Черное ночное небо надо мной, усыпанное огромными звездами. И где-то далеко наверху в полукилометре на самой вершине скалы свет из горящих окон дома.

Через миг я вдруг переместился в этот самый дом и увидел себя в детстве так, словно смотрел со стороны.

В большую гостиную вошли мои родители. Мать несла меня на руках. Я обхватил ее шею руками, положил голову ей на плечо. Нас встречали мои братья и сестры. И на их лицах было раздражение. Меня отнесли в комнату, мать сняла с меня куртку, теплые брюки и шапку, уложила в кровать. Меня знобило и в теле была жуткая слабость.

— Мама, я умираю? — едва слышно произнес я.

— Нет, что ты, что ты. Ты завтра уже поправишься, Эгихард.

Она проверила мне запястья. Оба были обмотаны бинтами.

— Завтра уже все заживет, спи, — она склонилась ко мне, поцеловала в лоб.

Ее темные локоны пощекотали мне щеки. Она шагнула к двери и остановилась. На пороге стоял мой старший брат.

— Может объясните нам, почему он, пустышка, получает все лучшее? — спросил он. — Мы все черные маги, но все привилегии получает только он! Отдельную комнату. Лучшую одежду. Лучшую еду.

— Эгихард болеет, мы это уже обсуждали, — ответила мать.

— Знаете что происходит в природе со слабым потомством? Орлы выкидывают своих детей из гнезда. Чтобы лучшие выжили и стали еще сильнее.

Родители переглянулись.

— Вы оба — не черные маги, — с угрозой произнес мой старший брат.

— Тише-тише. Не сердись. У нас зато хорошие новости, — отец вытащил из портфеля пачку каких-то бумаг. — Вы все теперь невероятно богаты! Вы наша гордость и наше будущее. Вы — лучшие.

— Но Эгихарда даже пальцем не смейте трогать, — вставила мать.

Отец принялся раздавать им листы с какими-то лентами и печатями. Больше похожие на торжественные грамоты или древние свитки. А может быть это мне только казалось. Я начинал проваливаться в сон.

— У каждого из вас теперь по своему собственному замку.

Я увидел радость на их лицах, а потом вдруг она исчезла.

— Почему в графе владельца стоит имя Эгихарда! — заорал старший. — Почему⁈ Там⁈ Стоит⁈ Его имя⁈

— И на моем замке тоже!

— И на моем!

— Это всего лишь формальность… — отец попытался перекричать поднявшийся недовольный гвалт.

— Почему там стоит имя этого урода⁈ — прошипел в ярости старший.

— Это ИХ условие. И как гарантия с нашей стороны.

— Какая гарантия? Чего⁈

— Что он останется жив.

Мать вытолкала всех из комнаты, плотно притворила дверь. Как я ни прислушивался, ничего уловить не мог.

Следующим утром я сам поднялся с постели, оделся, вышел из комнаты. Слабость и озноб прошли, словно их и не было. Едва я вышел в гостиную встретил взгляды братьев и сестер. На меня смотрели хмуро. А когда я сел за стол, все от меня с показным презрением отодвинулись на другой конец.

— Где родители?

— По делам уехали. Когда вернутся — не сказали, — процедил сквозь зубы старший брат.

Я глянул на младшую из сестер, которая всегда, когда родителей не было дома, присматривала за мной. На ее лице отразилось отвращение.

— Присмотри за своим братом, не мне же этим заниматься, — приказал старший.

Передо мной оказалась еда: хлопья, едва теплое молоко. Я молча поел под их взглядами, не понимая что происходит.

Они никогда не любили меня. Но сегодня что-то поменялось. Сегодня они все чувствовали ко мне жгучую ненависть. Я помнил обрывочный разговор про замки. Но наверное мне это приснилось. Иначе чего бы мы сидели в небольшом доме, затерянном среди Альп? Тут было всего четыре комнаты. В одной жили все братья, в другой сестры, я в отдельной, самой просторной комнате. И родители спали в гостиной. Когда бывали дома. Последнее время они часто уезжали. Тут мы жили уже с полгода. С середины лета.

Я маялся от безделья. Ходил по гостиной. От меня все отворачивались, пихали в спину прочь от себя.

— Сядь уже! — старший брат в отвращением на лице усадил меня насильно в кресло надавив на плечи, сунул в руки книгу. — Не вставай, пока не прочтешь!

Книга оказалась какой-то энциклопедией про первооткрывателей. С мелким шрифтом, кучей иллюстраций. Я читал, разглядывая картинки. Мне бросили на колени яблоки и соленое печенье и даже не позвали на обед. Не знаю почему, но меня их поведение совершенно не трогало. Я даже на них не злился.

К вечеру мне надоело читать. Сестра мне сунула булку с ветчиной и сыром и стакан с молоком. Все сидели за столом, делали вид, что меня не существует.

Я убрался в дальний конец гостиной, сел на широком подоконнике. Отсюда был самый лучший вид на долину с почти двухкилометровой высоты. На горы опускалась ночь, зажигались огни далеких деревень и дворов.

Набежало облако. В стекло застучал сухой снег. Через пять минут метель стихла так же внезапно как началась. Небо расчистилось и я увидел отражение полной Луны в Мондзее. По поверхности пошла рябь, вся поверхность словно превратилась в чешую волшебной золотой рыбы.

Разговоры в гостиной между тем затихли. Я подумал, что они разошлись спать. Обернулся и увидел как ко мне медленно подходят старшие братья.