Печать Раннагарра (СИ) - Снежная Александра. Страница 100

— Я поймаю тебя. Клянусь. Ничего не бойся, — шепнул он, мимолетно прижавшись губами к ее лбу.

Оливия подняла на него удивленный взгляд. Она и не боялась. Скорее, волновалась. Но такое чувство возникало у нее всегда перед каким-нибудь серьезным и ответственным делом.

— Я не боюсь, — уверенно заявила она. — Подашь мне знак, когда можно будет выходить.

Касс коротко кивнул.

— Договорились.

В ладонях герцога внезапно зажглись шарообразные ярко-красные файеры. Сделав шаг вперед, он резко вскинул руки.

Огненные снаряды со свистом пролетели по воздуху и, ударившись в двух машущих копьями троллей, разнесли их вдребезги. Тени быстро переместились влево, сдерживая лавину ползущих на них великанов, а Касс, ударив магией в заходящих на круг каменных чудовищ, громко крикнул:

— Лив, беги!

С бешено колотящимся в груди сердцем, охотница выбежала из укрытия, поле чего, круто свернув вправо, как сумасшедшая помчалась к обрыву, перепрыгивая через разбросанные по земле останки троллей.

Набирая скорость, она оглянулась, заметив, как Касс раскинул в стороны руки, и с земли в вверх стали подниматься камни, противореча всем законам природы. Булыжники, бесформенные валуны, каменная крошка и снежная пыль на секунду зависли на месте, а затем, подобно взбесившимся осам, ринулись на наступающих со всех сторон каменных великанов, разбрасывая их по сторонам, сбивая с ног, пробивая грудные клетки и выламывая конечности.

Ястреб оттолкнулся от земли, вобрав в себя в прыжке теней. Одежда герцога разлетелась изорванными клочками, давая свободу огромной черной птице, яростно взлетающей вверх.

Оливия добежала до края площадки и, резко оттолкнувшись от каменного уступа, бесстрашно прыгнула в пропасть, отчетливо слыша за своей спиной нарастающий звук хлопающих крыльев.

Когти птицы стальными тисками обхватили охотницу за талию — и стремительно приближающаяся земля вновь стала удаляться, вместе с заснеженными вершинами молчаливых гор.

Под ногами Оливии внезапно пролетело копье, заставив девушку испуганно оглянуться назад. Тролли столпились у края обрыва и теперь, в надежде достать, бросали в них с Кассом камни и копья. Мощно взмахивая крыльями, Ястреб вырвался далеко вперед, став недосягаемым для их яростных атак.

Впервые за все это время Ли наконец смогла перевести дух и спокойно вздохнуть. В бешенном ритме боя она даже испугаться не успела, только нервы сжались в тугой комок. Казалось, что каждая мышца в ее теле вибрирует, как натянутая струна.

Внезапно на лицо Оливии упала горячая капля, и она удивленно запрокинула голову, поймав следующую губами. Машинально облизавшись, девушка почувствовала во рту соленый привкус чужой крови. По спине пополз липкий холодок ужаса, когда охотница поняла, чья это кровь. Одно из копий троллей, видимо, все-таки достало Ястреба и, пройдя навылет, пробило его тело где-то в районе горла. Охотница не видела самой раны — только стекающие по шевелящимся от ветра черным перьям густые бордовые капли.

Птица начала терять высоту. Движение ее крыльев стали тяжелыми и резкими. По телу Ястреба прошла волна дрожи, в одно мгновение превратившая его из птицы в нелюдя. Оливия, падая, судорожно вцепилась в него рукой, прежде чем успела сообразить, что они неотвратимо летят на дно ущелья.

В голове жарко зашумело. Кровь закипела в жилах — и сидящая в Оливии сущность свирепо рванула на волю. Зрачок расширился. Размытый и бешено вращающийся мир внезапно стал четким и многомерным. Ли могла пересчитать все снежинки, пролетавшие от нее на расстоянии сотен эртов. Невыносимая боль вдруг жесткой волной прошлась по позвонкам, выгибая и вытягивая их в острые шипы. Ломаясь, затрещали все кости. Кожа стала лопаться и разлетаться в стороны изорванными лохмотьями, обнажая жесткую пластинчатую броню. Тело изогнуло кривой дугой, и огонь полез из каждой его клетки, превращая Оливию в объятого пламенем огромного хвостатого монстра. Она поймала когтистыми лапами падающего в пропасть нелюдя и, взмахнув необъятными перепончатыми крыльями, за секунды поднялась с глубины ущелья к вершине горы.

В горле нестерпимо запершило. Горячая слюна, обжигая гортань, потекла по раздвоенному языку раскаленной волной. Зависнув над широкой площадкой, Оливия раскрыла рот, выпуская из себя мощную струю пламени, превращая застывших на ней каменных троллей в полыхающие головешки.

Горел снег, горела земля, площадка у входа в пещеру стала похожа на сплошное воющее пожарище. Красное зарево поднялось до небес, окрашивая вершины мирно дремлющих вокруг гор кровавым багрянцем. Развернувшись, охотница гибко взмыла вверх, совершила немыслимый кульбит, а потом, набирая скорость, помчалась прочь, унося с собой свою драгоценную ношу.

Кассу казалось, что он бредит, что у него галлюцинации от полученной раны. Слишком много силы пришлось вложить в каменный дождь, поэтому и не успел увернуться от копья тролля. Именно за уязвимость он так не любил тело птицы. Слишком просто ее было ранить или убить. Касс чувствовал, что теряет силы, и нужно было немедленно обернуться на минуту в нелюдя, чтобы восстановиться, иначе он просто не сможет донести Оливию и они оба погибнут, разбившись о скалы. Он знал, что успеет. Ему и нужно-то было всего несколько секунд свободного падения, а потом, вернувшись в ипостась ястреба, он бы смог лететь дальше.

И в страшном сне герцог представить себе не мог того, что случиться. Словно со стороны он видел разрываемое на части тело Оливии и вырывающегося из него пылающего дракона.

Дракона?!

Огненного!

Изначального!

Рожденного из пламенной крови единосущного творца Всевидящего!

Всю жизнь Касс думал, что это вымысел, сказка, но она была так же реальна, как и то существо, которое сейчас цепко держало его в своих лапах.

Дракон летел над облаками с невероятной скоростью, и Касс не мог даже понять, куда он несется сломя голову.

Ничего прекрасней за всю свою жизнь Ястреб еще не видел. Пламя вырывалось из-под каждой чешуйки ящера, змеилось по золотой броне оранжевыми ручейками и казалось, что весь дракон словно соткан из удивительного огня: насыщенного, живого, завораживающего. Он не обжигал Касса — он грел и нежно ласкал, как и то пламя, что рождалось во время их поцелуев.

Так вот почему!

Теперь герцог понимал, что произошло в Храме Огня: Рэй-Наир почувствовал родную кровь!

Оливия крутанула в воздухе хвостом, яростно хлопнула крыльями, а потом вошла в такую головокружительную спираль, что у Касса перехватило дыхание. Она падала на землю словно камень.

Неумолимо.

Стремительно.

Резко.

Понимала ли драконица, что она делает, или тело ее двигалось на голых инстинктах? С каждой секундой горы, деревья, снег становились все ближе, и в какой-то момент мужчина решил, что они так и влетят в землю на полной скорости, протаранив ее, как упавший с неба метеорит.

Пламя, окутывавшее дракона, погасло внезапно. Касс не успел понять, что происходит, но только удерживавшие его лапы неожиданно разжались, возвращая себе форму красивых женских ног, и вместо огнедышащего монстра рядом с ним теперь летела обнаженная женщина, на коже которой, подобно упавшим на ладонь снежинкам, медленно таяли золотые чешуйки.

Извернувшись в воздухе, Ястреб поймал Оливию и, падая на землю, принял весь удар на себя, крепко прижимая к груди потерявшую сознание жену. Несколько секунд он неподвижно лежал на спине, глядя в высокое небо, терпеливо ожидая, пока тело нелюдя восстановится и вылетевшие позвонки встанут на место, а потом, осторожно приподнявшись на локте, заглянул в лицо безвольно лежащей на нем охотницы. Светлые волосы беспорядочно разметались по лбу и бледным щекам; и была невероятной, непостижимой сама мысль, что вот эта хрупкая, почти невесомая женщина — легендарное существо, исчезнувшее из этого мира почти тысячелетие назад.

Она не умела управлять своей сущностью, поэтому Джедд и нашел ее в лесу израненную и избитую. Не зная, как приземлиться, она, очевидно, сложила крылья, не долетев до земли, а падая, напоролась на ветки деревьев и кустарников.