Печать Раннагарра (СИ) - Снежная Александра. Страница 73

Подхватив узел с одеждой, Оливия быстро протянула его Кассу, шумно сглотнув, когда теплая рука мужа коснулась ее пальцев. Он повернулся к ней спиной, и пока одевался, девушка поймала себя на ужасно непристойном занятии: она бессовестно подсматривала за ним, совершенно не понимая, что вдруг на нее нашло.

Глупое любопытство!

Живя среди мастримов, она много раз видела мужчин, купающихся в реке, да и ходить раздетыми по пояс, они, красуясь перед ней, никогда не стеснялись, но похвастаться своими фигурами перед герцогом, им, по сути, было нечем. Проигрывали по всем пунктам. У Ястреба было жесткое и опасное тело воина: сплошные мышцы и сухожилия, обтянутые бронзовой кожей; крепкие жилистые ноги; сильные руки с широкими запястьями; мощная, как ствол дуба, спина…

Взгляд Оливии мазнул по этой самой спине и, потрясенная количеством испещряющих ее шрамов, девушка больше не смогла отвернуться.

Рубцов было много: короткие, длинные, тонкие и широкие, они, словно старые письмена, были разбросаны по коже мужчины. Это были отметины от стрел, ножей и мечей — такие следы охотница определяла безошибочно. Влекомая непонятным импульсом, Ли протянула вперед руку и осторожно провела пальцем по косой светлой полосе у самого позвонка.

Касс хищно развернулся, напряженно уставившись на жену.

— Так много, — растерянно моргнув, шепнула она, прижав к груди руку.

Тяжело дыша, Касс навис над Оливией, выпуская в ее лицо белые клубы пара, а потом поймал ее ладонь, положив на свою голую грудь, туда, где под слоем кожи и ребер размеренно и гулко билось сердце.

— Это потому, что некому было прикрывать мою спину на передовой, — хрипло обронил он.

Оливия смотрела в его глаза и не могла заставить себя отвернуться, словно видела сквозь них душу мужчины, усеянную такими же многочисленными шрамами, как и его спина.

— Оденься. Холодно ведь, — охотница заметалась по сторонам, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то, но повсюду был только белый искрящийся снег и, бросив эту глупую затею, она подняла лицо к молчаливо наблюдающему за ней мужу.

Он вдруг глубоко вздохнул, и сердце под ее ладонью забилось часто-часто, заставляя собственное биться ему в унисон.

— Холодно… Замерзнешь… — жалко повторила она, чувствуя, что сама начинает плавиться от жаркого огня, разгорающегося в зеленых глазах Ястреба.

— Не замерзну, — жадно обласкав взглядом ее губы прошептал Касс. — Ты ведь не позволишь мне замерзнуть? — когда она так смотрела на него, он не чувствовал холода, он вообще ничего не чувствовал, кроме неудержимого жара в крови и бушующего в сердце пламени.

— Я… — Оливия завороженно смотрела на приближающееся к ней лицо Ястреба, не смея ни отвернуться, ни что-то сказать. Сердце мужчины неистово грохотало под ее ладонью, и снег вокруг них плавился и шипел. И когда теплые губы накрыли ее рот нежным поцелуем, в голове не осталось ни одной мысли, только жаркая пустота и звук бьющего по вискам пульса.

Сомкнувшиеся на ее талии и спине руки подняли Ли вверх, прижимая к разгоряченному телу мужчины в каком-то диком и голодном порыве. Взгляды встретились, застыв на секунды, высекая яркие искры, и в новом поцелуе Ястреба было столько огня, что можно было осыпаться пеплом в его яростном натиске. Обхватив мужа руками за шею, Ли просто тонула в необузданном шторме его поцелуев, покрывающих ее лицо, волосы, шею. Это было что-то такое безудержное и всепоглощающее, чего Оливия еще никогда в жизни не испытывала. Что-то, что заставляло терять рассудок и совершенно лишало воли.

Сквозь огненный угар она, как во сне, увидела вдали облако белой пыли, и все, на что была способна в тот момент, когда губы Ястреба чертили жгучие дорожки от ее виска к шее, так это сжать дрожащими пальцами его плечи и, задыхаясь, прошептать:

— Там… кто-то едет…

Вздох герцога получился каким-то вымученным и тяжелым. Обернувшись, он несколько секунд смотрел на появившихся вдали всадников, а потом сипло произнес:

— Это Джедд с Урхуртом. Я ведь тебе говорил, что нас будут встречать.

Опустив Оливию на землю, Касс стал торопливо одеваться, нервно поглядывая в сторону. Теперь на скачущих во весь опор лошадях отчетливо можно было различить фигуры и лица наездников. На полкорпуса опережая Урхурта, впереди всей процессии мчался Джедд.

Не доезжая до Касса с Оливией, он на ходу спрыгнул с лошади и, как сумасшедший, побежал к радостно улыбающейся ему охотнице.

— Детка, — обхватив ее лицо своими большими шершавыми ладонями повторял мастрим. — Ты жива! Моя девочка!

— Все хорошо, Джедд. Со мной все хорошо, — Ли прижалась к груди охотника, тщетно загоняя обратно заполняющие глаза слезы. Родной отец не любил и не переживал за нее так, как это делал грубоватый и необразованный охотник.

— Что здесь произошло? — разглядывая огромную черную прогалину в снегу, тревожно спросил Урхурт.

— Грелись, — мрачно ответил Касс, застегивая у плеча плащ.

— Понятно, — скосился на Джедда орк. — Я ж тебе говорил — не пропадут, а ты мне — замерзнут, замерзнут… Им, вон гляди, и дров не надо!

Касс из-под заломленной брови недовольно оцарапал его колючим взглядом, и Урхурт мгновенно умолк, подав знак одному из своих воинов, чтоб тот подвел к герцогу его коня.

— Олог, полезай к Тургу, — прогрохотал фэа-торн. — А свою лошадь герцогине отдай!

— Она поедет со мной! — голос Ястреба прозвучал почти угрожающе. И спорить с ним почему-то никто не стал. Даже Оливия. Сейчас он снова был похож на того жесткого и бескомпромиссного Ястреба, с которым судьба столкнула ее в пасти каменного дракона.

Стремительно взлетев на Мрака, Касс выжидающе протянул Оливии руку, пристально глядя в ее глаза. Безвыходно вздохнув, Оливия смиренно положила свою ладонь в его, позволяя Ястребу усадить ее впереди себя. Рука мужа обвилась поперек ее живота, прижимая к груди, и Ли почувствовала, что как-то разом напряжение, сковывающее мышцы мужчины, ушло, словно он до последнего не верил в ее добровольное согласие ехать с ним.

— Держись крепче, — у самого уха прозвучал низкий голос, от которого колкой волной по спине побежали мурашки. Ли чувствовала себя странно: ее бросало то в жар, то в холод, а тело становилось вялым и безвольным, как тряпка, когда Ястреб был так близко. А о его поцелуях лучше вообще было не вспоминать: они вынимали душу из той цельной и целеустремленной Оливии, которой она была всю жизнь, превращая в кого-то другого. В незнакомку, которой нравилось не думать ни о чем, сгорая в пожирающем ее пламени сладостного безумства. Было стыдно за свою бесхребетность, а взять себя в руки почему-то не получалось, и Оливия не знала, как объяснить подобное состояние: меткой ли, заставляющей реагировать на своего хозяина, или же низменной слабостью собственной плоти…

До поселка орков они добирались чуть больше часа, и это при том, что лошади скакали довольно быстро. Оливии оставалось лишь удивляться, как далеко, оказывается, их с Ястребом занесло ночью. Выбежавшая им навстречу Эстэль показалась Оливии неестественно бледной и совершенно несчастной. И только когда девочка прилипла, как пиявка, к спрыгнувшей на землю охотнице, а потом беззащитно ткнулась носом в обнявшего ее герцога, Ли поняла, как сильно она переживала их исчезновение.

— Где вы были? — уставившись на Касса своими огромными глазищами, спросила она.

— Держи, — герцог вытащил из-под плаща найденный в туннеле нож, и у Эстэ затряслись руки.

— Это папин, — голос девочки предательски дрогнул, а глаза наполнились слезами. — Где вы его взяли?

— Обнаружили в норе сфагов.

— А папа?

У Оливии все внутри сжалось, столько отчаяния и надежды было в вопросе девочки.

— А Нэсса пока не нашли, — погладил кудри Эстэль Касс. — Но теперь я знаю хотя бы направление, где его следует искать.

— И где? — кусая дрожащие губы, спросила Эстэ.

— Урхурт, — повернулся к орку Ястреб, — у тебя есть с собой карта Грэммодра?