Печать Раннагарра (СИ) - Снежная Александра. Страница 74

— Есть, — кивнул фэа-торн. — Пойдем в хижину.

В домике Урхурта жарко горел очаг, уютно освещая скромное жилище, устланное теплыми шкурами. Орк, усевшись на одну из них, достал из-под вороха меховых покрывал свою дорожную сумку и, недолго порывшись в ней, выудил на свет скрученный в трубку кусок сыромятной кожи. Расправив его на полу, мужчина поманил рукой Оливию и Касса, а сидевшей в углу орчанке приказал подать тэккле и лепешек.

— Кстати, о еде, — скосился на хлопочущую у огня хозяйку. — О сфагах придется на время забыть.

Урхурт кисло скривился и недовольно поинтересовался:

— Ты с ними, что ли, тоже подружился, пока под землей ползал? Зургары, сфаги, кто следующий? Эдак нам скоро и жрать нечего будет! Каждая свинья станет приходить и говорить: «Не ешьте меня, я друг маршала Оттона».

Касс невольно улыбнулся. Уж с чем с чем, а с чувством юмора у Урхурта все было в порядке.

— Сфаги больны, — огорошил своим ответом орка герцог. — Орки заражаются гнилью именно от них.

— Дерьмо огра, — мрачно уронил Урхурт, после чего позвал одного из своих воинов и приказал сжечь все запасы мяса.

— Думаю, вам следует проверять все, что вы едите, — кивнул на принесенные лепешки Касс. — Сфаги — это только начало.

Урхурт бессильно развел руками, и взгляд фэа-торна перестал излучать веселье и беззаботность.

— Kеthаvеl, мы вымрем зимой, как мухи, если вся животная пища, что бегает по Грэммодру, отравлена Поветрием.

— Вы вымрете быстрей, если ты не предупредишь кланы о том, каким образом распространяется зараза среди орков.

— Сегодня же пошлю сокола в Роггерфол, — расстроено сник орк. — Так зачем тебе карта? — вдруг вспомнил он.

— Покажи, где мы находимся? — развернул к себе рисунок герцог.

Урхурт, не задумываясь, ткнул своим пальцем в точку на карте:

— Здесь!

— А теперь покажи, где в последний раз видели Дюранда, — придирчиво рассматривая картинку, попросил Касс.

Урхурт, наклонившись над картой, указал место, после чего подчеркнуто-внимательно уставился на впавшего в задумчивость Касса.

— Что здесь? — герцог обвел кругом на карте местность, испытывающе поглядев на орка.

Урхурт слегка приподнял свои огромные плечи и недоуменно нахмурился:

— Да нет там ничего!

— Не может быть, — недоверчиво качнул головой Касс. — Какому клану принадлежат эти территории?

— Да ничьи они! Там сплошные горы и скалы, — хмыкнул Урхурт. — И живут там, пожалуй, одни зургары да норвилы, — почесал грудь орк. — Ну, может, еще какая нечисть…

— И все же там что-то есть, иначе Вайс с Нэссом не направлялись бы туда с двух разных сторон.

— С чего ты взял, что они направились именно в ту сторону? — Урхурт уткнулся в изображение поверхности Грэммодра, пытаясь понять, что же такого наводящего на след пропавших эрлов мог обнаружить там герцог.

— Нэсс был в этом месте, — пояснил Касс, — он добрался по туннелю к реке. След его потерялся за этими скалами, — оторвав два кусочка от лепешки, Ястреб уложил их на карту. — Дюранд вышел из Роггерфола и пропал где-то здесь, — снова обозначил он выпечкой точки на рисунке. — Если провести прямые по пути следования одного и другого, то пересекутся они именно в том районе, о котором я тебя спрашиваю. Получается, что Варгард и Дюранд двигались в одном направлении. Только Вайс шел с севера на запад, а Нэсс с юга на запад, но конечная цель у них была одна. Так что в этих горах, Урхурт? — снова задал вопрос орку герцог.

— Я не знаю, что они могли там обнаружить, — помрачнел фэа-торн, отчего его оливковое лицо стало почти серым. — Но, вероятно, ничего хорошего, раз оба пропали.

— Возможно, источник Поветрия где-то в этом районе, а возможно, и тот, кто его сюда принес, — поделился с Урхуртом своими соображениями Касс. — Ты дашь мне своих людей, чтобы мы могли сегодня же отправиться на поиски?

— Я сам с тобой поеду, — безапелляционно заявил орк.

— А кто переправит Эстэ в Роггерфол? — Касс указал кивком головы на девочку, все это время молча наблюдавшую за беседой.

— Я поеду с вами! — воскликнула она, схватившись за руку Оливии.

— Ты не поедешь с нами, — голос Ястреба стал холодным, как лед, и Эстэ поджала губы, стараясь не заплакать. — Твой отец сказал бы тебе то же самое, — уже мягче заговорил герцог. — Не место девушкам в таком опасном походе.

— А жена ваша кто? — не удержалась с едким упреком Эстэ. — Не девушка? Нет?

— А жена моя, кроме того, что девушка, еще и воин, — нравоучительно осадил девчонку Касс. — И, если хочешь знать, она была телохранителем в ольдте у светлого Владыки Айвендрилла.

— Ух ты, — скорчил удивленную гримасу Урхурт. — Так вы, герцогиня, значит, высокородные уши этого первородного зазнайки охраняли?

— Элл — не зазнайка, — заступилась за эльфа Оливия. — Он вполне адекватный мужчина и прекрасный правитель.

— Вы намекаете, что я неадекватный? — нехорошо так посмотрел на девушку орк.

— Заметьте, не я это сказала, — памятуя подставу с боем Ястреба, мстительно обронила Ли.

Орк обиженно сдвинул брови, пробурчав под нос:

— Ну конечно, куда уж нам, оркам неотесанным, супротив этих надушенных чистоплюев! Рожей не вышли!..

Оливия спрятала в углах губ озорную улыбку и осторожно перевела взгляд на Ястреба, к своему удивлению обнаружив, что мужчина, глядя куда-то в одну точку на полу, почему-то зло крошит в своей ладони несчастную лепешку.

— Я пойду собирать вещи, — сообщила она так и не повернувшемуся к ней мужу. Взяв за руку Эстэль, она повела девочку с собой.

Проводив охотницу мрачным взглядом, Урхурт подлил масла в огонь разгорающейся в душе Касса ревности.

— И вот ты скажи мне, — начал он, — что бабы в этих слащавых эльфах находят? Что это за мужик, который вместо того, чтобы мечом рубить, на струнках бренькает?!

Касса перекосило и, повернувшись к орку, он убийственно вежливо сообщил:

— Я на скрипке играю, по-твоему, я не мужик?

Урхурт вытаращился на маршала, потеряв дар речи.

— Нет, ну, тебе простительно, — стал оправдываться орк. — С твоим умением владеть оружием можно и на скрипке…

— Толку только от этого никакого, — тоскливо обронил Касс, уставившись в огонь.

Зачем он вообще вспомнил про Элладриила? Он не думал, что услышав из уст Оливии имя своего шурина, так расстроится.

Элл… На памяти Касса так называть правителя эльфов позволялось только тому, кто был очень близок и дорог ему. Оливии позволялось. Ну конечно, как еще могла называть светлого Владыку его Eаthаri…

Какое было замечательное утро!

Кассу показалось, что во взгляде и в отношении к нему Оливии что-то меняется, что он больше не противен ей, что у него есть надежда.

Надежда…

Это единственное, чем он жил с тех пор, как вернул Оливию из Айвендрила. Но когда видел, каким мягким и теплым становится выражение ее лица, когда она упоминает эльфа, надежда таяла, как снег по весне. Впервые в жизни Касс испытывал такую болезненную ревность — глупую, иррациональную, самоуничтожающую. Никогда и ни к кому он не ревновал Эорию, хотя вокруг нее всегда вились толпы мужчин. Касс всегда знал, что его нежная эльфийка принадлежит только ему, несмотря на то, что в любой момент, если захочет, может вернуться Айвендрил. С Оливией было все наоборот. Связь и законы делали ее практически его собственностью, но при полном отсутствии какого либо выбора у нее она не принадлежала ему ни душой, ни телом. Он не имел над ней никакой власти. Он мог только ждать и верить. А еще мог любить ее — молча, безоглядно, безответно. Так, как, наверное, любил первый и последний раз в своей жизни.

— Ты не ответил мне, — отбросил серые мысли Касс, переключившись на Урхурта. — Кто повезет Эстэль в столицу?

— Отправлю Нарварга с частью своих людей, и десяток степняков возьмут в сопровождение, остальные поедут с нами.

— Хорошо, — согласился Касс. — И передай своему сыну, что если с головы девочки хоть волос упадет, ответ он будет держать передо мной.