Печать Раннагарра (СИ) - Снежная Александра. Страница 80

Внизу внезапно началось какое-то непонятное движение, чуткий слух охотницы уловил характерный звон ударяющихся друг о друга клинков, и колонна движущихся по ступеням мужчин стремительной лавиной ринулась вниз.

Руки Урхурта неожиданно обхватили Оливию вокруг талии, а затем подбросили вверх, усадив на мощное плечо. Охотница заметила впереди на потолке две большие движущиеся красные точки, и прежде чем успела понять, что это, интуитивно выпустила стрелу. Раздался омерзительный визгливый писк, в свете факела сверкнул чей-то клинок и рядом с лицом Оливии пролетел кусок чего-то темного и лохматого.

— Осторожно, Оливия, эти твари ядовитые, — выкрикнул орк, продолжая быстро двигаться с охотницей дальше.

— Пусть кто-то поднимет Джедда, — Ли, заметив далеко на стене еще пару глаз, мгновенно выстрелила, догадавшись по оглушительному визгу, что не промазала. Следовавший за Урхуртом огромный орк, выполнив просьбу охотницы, подсадил мастрима себе на плечи, и Джедд резко выбросил залтак, подбив в полете огромного паука, спрыгнувшего со стены сзади. Существо, корчась, завалилось на ступени, суча длинными лохматыми лапами. Кто-то из воинов бросил в него факел, и паук вспыхнул, как сухой ельник, источая густой удушливый смрад.

Коридор стал стремительно расширяться, свод над головой становиться все выше, и наконец Оливия смогла увидеть Ястреба и его теней, яростно сражавшихся с гигантскими пауками. То, что на жутких тварях находятся всадники, Оливия поняла не сразу. Рядом с ее ухом просвистела стрела. Ударившись о стену, она высекла сноп искр и Ли молниеносно выстрелила в ответ.

Громкое ругательство на эльфийском диалекте на секунду повергло ее в шок, но только тогда она наконец увидела того, кто его произнес.

Верхом на отвратительном пауке, словно на боевом скакуне, сидел мужчина, которому наконечник стрелы Оливии пробил правую руку. Густые золотые волосы искрящимся плащом рассыпались по плечам и груди всадника, создавая невероятный контраст с темной, почти черной кожей лица. Кончики длинных острых ушей украшали многочисленные кольцеобразные серьги, а лоб — широкий серебристый обод.

Мужчина, резко вскинув голову, скрестился взглядом с охотницей. В ярко-фиолетовых глазах полыхнуло черное пламя ненависти.

— Trеiw еgаhr* (Бледнолицая тварь), * — прочитала по искривившимся тонким губам Оливия.

— Mаnе drowish — firin drowish!* (Хороший дроу — мертвый дроу!)* — почему-то вспомнила любимую поговорку Итилгила Оливия, когда двумя меткими выстрелами пробила глаз пауку и вторую руку сидящему на нем всаднику. — Это тебе за бледнолицую и за тварь.

— Ol'еlg ilt!* (Убить ее!)* — взревел золотоволосый, выдергивая из предплечья стрелу и указывая ею на охотницу.

Это стало роковой ошибкой мужчины, потому что отбивавшийся от двух пауков нелюдь внезапно с небрежной легкостью снес им головы, а потом, оттолкнувшись ногой от завалившейся на пол туши, в полете прикончил мечом двух пытавшихся выстрелить в Оливию дроу.

Касс и его тени, словно обезумев, прокладывали мечами себе дорогу к золотоволосому, а ползущие следом за ним зургары добивали раненых пауков и темнокожих эльфов, оставляя за спиной маршала горы трупов.

На Оливию со всех сторон посыпался град стрел, и только благодаря Урхурту, резко выставившему вперед свою дубинку и сбросившему охотницу вниз, ни одна из них не достигла цели.

Орки, люди, зургары, дроу, пауки — все смешалось в гуще кровавого боя. Впервые в жизни Оливия попала в такую передрягу. Ноги девушки дрожали от напряжения, но выпущенные ею стрелы каждый раз верно находили свою цель, спасая жизни воинам Урхурта и Ястреба.

Дроу терпели значительные потери. Теперь на нелюдя, неуклонно рвущегося к золотоволосому командиру, были брошены основные силы. Несколько раз Оливия замечала, как исступленно атакующих дроу теней пронзают жала пауков, и каждый раз содрогалась от ужаса зная, что раны и боль от их укусов получает Ястреб.

В такие мгновенья из груди Оливии поднималось что-то злое и жестокое. Упиваясь захлестывающей ее холодной яростью, охотница без разбору вгоняла стрелы в тела пауков и дроу, испытывая единственное желание — убивать. Опьяненная запахом крови и видом массового безумия, Оливия сеяла вокруг себя смерть, не задумываясь о том, в кого превращается и как мало человеческого остается в ней в этот момент.

— Sеvir!* (Уходим!)* — понимая, что проигрывает на всех флангах, выкрикнул золотоволосый.

Его вместе с недобитым пауком дроу спрятали за широким выступом, и теперь он раздавал команды, не смея высунуть оттуда даже нос, опасаясь получить смертельную дырку в своем теле от невероятно меткой лучницы противника.

Остатки дроу стали быстро пятиться на своих пауках, а затем на бешеной скорости рванули вглубь подземелья, утаскивая с собой своего командира.

— Назад! — звучным окриком остановил ринувшихся за ними следом зургаров и орков Касс. — Они скоро вернутся с подмогой. У нас мало времени. Урхурт, — герцог нашел взглядом фэа-торна. — Выносите раненых на поверхность!

Орк молча подал знак своим воинам, беспрекословно подчиняясь приказу Ястреба.

— Джедд, добейте живых пауков, — бросил рыжему охотнику маршал, зачем-то напряженно трогая рукой ровную каменную стену.

Мастрим, стоявший за спиной Оливии, неожиданно положил девушке на плечо свою большую ладонь. От хриплого, скрипучего голоса друга у Ли на затылке зашевелились волосы.

— Боюсь, малышка, этот приказ герцога тебе придется выполнить вместо меня.

Резко развернувшись, охотница успела подхватить медленно оседающего на землю Джедда.

— Джедд, ты что? — ладонь Оливии стала липкой и горячей. Она поднесла ее ближе к лицу и рука стала мелко трястись от вида алой крови, испачкавшей пальцы. — Джедд, — шепот девушки перешел в жалобный всхлип. Она до боли закусила губу, чтобы не закричать.

Из левого плеча мужчины торчала стрела дроу, вокруг которой по одежде мастрима расплывалось вязкое темное пятно.

— Кажется, это конец, малышка, — попытался улыбнуться Джедд.

Улыбка вышла вымученной и кривой, поэтому только еще больше напугала Оливию.

— Джедд, пожалуйста! Не пугай меня так, мы вытянем стрелу. Ты же мне сам говорил, что на тебе все заживает, как на собаке. Это просто царапина…

Джедд рванул ткань котты и Ли в ужасе уставилась на расходящуюся от торчащей в плече стрелы сетку черных вен под кожей.

— Она отравлена. Это яд, детка. Я не протяну больше часа.

— Джедд, миленький, — Ли прижала к своей щеке мозолистую грубую ладонь матрима, не замечая, что заливает ее слезами. — Не оставляй меня! Я так тебя люблю! Что я буду без тебя делать?

— Жить, детка. Жить, — рвано глотнул воздух мастрим. — Обещай мне… Обещай, что не будешь такой упрямой. Ты шейна. Тебе не место среди мастримов. У тебя должна быть большая семья, уютный дом, мягкая постель, дорогие платья, а не вместо крыши — небо над головой. Ты у меня такая красивая, детка… Послушай меня… Не уходи от него. Знаю, что он виноват… Дурак безмозглый! Как мог только такое сделать? Ведь мучается теперь. Вижу. Места себе не находит… Но он, похоже, действительно тебя…

— Джедд… — Оливия пронзительно всхлипнула, уронив на грудь охотника голову, мелко сотрясаясь всем телом. — Я тебя умоляю, не бросай меня. Ты и есть моя большая семья

— мой друг, брат, отец, мой самый дорогой и близкий человек. Джедд, ты все, что у меня есть…

— Ну что ты, Ли, — усмехнулся Джедд. — У тебя есть муж и сын. Вы с Кассом нужны Лэйну. Помни об этом.

— Что здесь происходит? — над головой охотницы раздался громкий голос Ястреба, а потом сильные руки герцога буквально отодрали ее от мастрима, отодвинув в сторону. — Что у тебя с лицом? — зло рыкнул на Джедда Касс, хмуро осматривая его плечо. — Прекрати пугать Лив, — разрезая ножом края окровавленной одежды, процедил он в лицо охотника.

Джедд вцепился пальцами в мундир на груди Касса и горячечно зашептал:

— Поклянись мне, что будешь заботиться о ней и Лэйне, что никогда их не оставишь… Обидишь ее снова… я тебя из Сардарра достану.