Гнездо там, где ты. Том II (СИ) - Зызыкина Елена. Страница 67

— Ведь правда, советник, твоя жена — моя сестрёнка танцует невероятно возбуждающе?

Что имеем — не храним. А разве имел? Обладал? Обладал, но исключительно её телом, большим не смог. А было ли, есть ли оно в ней, это большее?.. Что это за место такое дерьмовое? Какого чёрта здесь озеро? Нет, скорее — ров с перекинутыми мостами. Должно быть, этот склеп имел важное для жрецов значение. Дьявол! Я не верю, но почему?.. Интересно, мосты подымаются или нет?

Задаваясь бессмысленными, пустыми вопросами, Алистар, как умел, пытался справиться с парализовавшим его шоком. Ρаньше ему это всегда удавалось, сейчас — нет. Он запрещал себе смотреть на Иллиам, но колючий взор слепящей холодом стали сам собой возвращался к обнажённой танцовщице. Когда тело его стремилось к ней, Кемпбелл убеждал себя, что ему наплевать. Здесь, в погребённом под тоннами и тоннами слоёв каледонской земли склепе, куда не проникнет ни один солнечный луч, Cаm Veryа навсегда умерла для него, и прошлое пусть останется в прошлом. Обжигая её насмешливым презрением, Алистар Кемпбелл смотрел на свою жену и тщетно пытался унять охвативший его жар. Он знал это ощущение. Оно мучило его еще тогда, когда Иллиам была любовницей Валагунда, но не жгло душу так отчаянно и беспощадно, как теперь. В нём одном вдруг скопилось так много всего, что хаос этот, состоящий из множества сильнейших, противоречивых чувств, сдерживался разве что по-менгирски гранитной выдержкой эльфа, которая едва не рухнула, когда увидел, как раскованно устроилась жена на коленях сукиного сына и с готовностью приняла далеко не братский его поцелуй.

— Так что же, господин советник, ты молчишь? Неужели не согласен, что страсть как хороша? — Кирвонт широко улыбался с той небрежной снисходительностью, которая доступна триумфаторам. Одинокий глаз пристально смотрел на столбом застывшего Кемпбелла.

«Великолепно, — нахваливал себя философ, удерживая притихшую блондинку. На неё он уже внимания не обращал, советник его интересовал куда больше. — Великолепно всё вышло. Он на крючке и, несомненно, согласится.»

Застигнутый врасплох, Кемпбелл вздрогнул. Он вышел из тени туннеля и, перейдя по мосту через ров, направился по испещрённым рунными знаками плитам в зал, в котором пауком в центре невидимой паутины, затронувшей судьбы очень многих бессмертных, восседал одноглазый эльф.

— Отчего же? Весьма впечатляюще, Cаm Veryа, — проигнорировал Кирвонта Алистар, обращаясь исключительно к жене. Он шёл тяжело и неспешно, ибо ему требовалось время осознать весь масштаб её вероломства. Дьявол, она улыбается! Он всегда полагал делом недостойным и порочащим честь мужчины поднять руку на свою самку, сей уровень разве что дикарей, да головорезов Мактавеша, но сейчас жалел, что обременён чёртовыми принципами. Остыть, нужно остыть. Не смешно ли, что когда-то то же самое он советовал Фиену, когда речь шла о Лайнеф?

Алистар остановился в нескольких шагах от них.

— Моя жена — настоящий кладезь сюрпризов, — как ни старался советник, скрыть горечь ему не удавалось. И непосвящённому она угадывалась ядовитым сарказмом слов и холодным блеском глаз эльфа. — Ты меня таким лицедейством не баловала, дорогая, а жаль. Я был бы польщён. Но, видимо, твой творческий порыв требовал немедленного удовлетворения, потому и умчалась к первому, готовому оценить все твои таланты.

С жестокой ревностью Алистар наблюдал как, лучезарно улыбаясь, обнажённая Cаm Veryа поднялась и уверенно встала за спину одноглазого урода, демонстративно положив тому на плечо изящную кисть левой руки. Правую она убрала за спину, расправила плечи и с той же приклеенной к губам улыбкой чуть вздёрнула подбородок:

— Ещё бы! Мой муж, который и мужем-то не является по законам тёмных, был настолько увлечён решением вопросов Политики в компании рыжеволосой её весталки, что куда уж мне со своим лицедейством соперничать с обеими?

Итак, сомнения отпали — Иллиам узнала о Лукреции, разумеется, от своего названного брата. С нескрываемой злостью Кемпбелл посмотрел на Кирвонта. Одноглазый мерзавец зашёлся гомерическим хохотом, небрежно рукоплеща:

— И всё же привязанности не чужды даже великому советнику Валагунда, известному своей стоической несгибаемостью, — отсмеявшись, он снял с плеча руку Cаm Veryа и, выведя женщину вперед, крутанул, как выставляют на обозрение рабыню на невольничьем рынке. — Тем отраднее, ибо у меня к тебе есть отличное предложение!

— Что ты задумал, Доум-Зартрисс?

— Думаю, ты и сам знаешь, Кемпбелл. Вот… — Кирвонт лениво подхватил со стойки Miriоn ist, демонстрируя её советнику, — известная тебе вещица, а в этой эльфийке кровь королей, что делает её претенденткой на трон. Ты хочешь возродить Морнаос, я — желаю власти и короны. Так давай объединим наши усилия?! Ты станешь моим советником — советником нового короля, новой династии, начало которой положу я. Вместе мы поднимем Морнаос до небывалых вершин. Все эльфы, как прежде, будут в твоем подчинении, все вопросы империи будут решаться нами сообща. Над тобой будет только один господин — я. А в награду за преданность у тебя будет доступ в покои королевы, — Кирвонт по-хозяйски привлёк к себе Иллиам и положил на её живот ладонь. — Можем трахать её вместе, а хочешь, поодиночке. Мне всё равно, но… уговор… пока она не разродится моим наследником, ты имеешь её… хм… не натуральным образом, — из глотки одноглазого вырвался похотливый смешок. — Неплохо задумано, верно? Ты реализуешь свою мечту и получишь шлюху, к которой привязался, я же власть.

— Нет, Кирвонт! Нет и нет! — Иллиам с лёгкостью далось потрясение, ибо не поразиться низости подонка было крайне сложно. — Я не потреплю этого негодяя в своих покоях. И потом, королева принадлежит только королю.

— Молчи, женщина! Можно подумать, передо мной невинная девственница, — отмахнулся философ. — Ну так что, Кемпбелл, ты принимаешь моё предложение? Скажи «да», и я попрошу Владыку открыть нам портал.

— Владыку? — не спуская глаз с эльфийки, тем не менее, Алистар уцепился за новое слово. — Какого Владыку?

— Твой ответ, Кемпбелл! — нетерпеливо вскричал эльф. Ему не понравилось, что, воодушевившись собственной задумкой, сам сболтнул лишнее, не понравилось, что мерзавка осмелилась перечить, а спина её напряглась, и, определённо, не нравилась та тень оскорбительного упрямства, что легла на чело напыщенного советника наглеца. Он начал подозревать, что впустую потратил время в этом чертоге, когда сейчас мог бы уже быть у Владыки.

— Я бы считал предложение лестным, если бы оно исходило от достойного претендента, но ни его, ни её здесь не наблюдаю. Пожалуй, я предпочту остаться на земле, служа сбежавшей принцессе Лартэ-Зартрисс и вождю Каледонии, чем прислуживать тебе и бессердечной дряни, не ведающей чести. Единственная моя печаль о эльфийском народе. Они вас примут и коронуют, и тем приверженцы собственных стереотипов подведут себя к окончательной своей гибели и полному вымиранию.

Он развернулся и направился к одному из туннелей, лучеобразно исходящих из подземного святилища вымерших друидов. Кирвонт что-то кричал ему вслед, кажется, швырял угрозами, что тот ещё пожалеет, но Иллиам не слушала. Она сделал всё от себя зависящее, чтобы Алистар ушёл, и он уходил. Cаm Veryа смотрела в спину мужу, уверенная, что видит его в последний раз, и внезапно представила, как невыносимо одиноко будет всё её будущее без Лайнеф, Квинта, без кинлхурнцев и демонов, и без этого мужчины. Ей стало страшно.

Женщине хотелось бежать за ним и, возможно, она нашла бы в себе силы простить ему измену. Да, она бы очень постаралась простить. Время притупило бы обиду, оскорблённая гордость успокоилась. Быть может, у них всё бы сложилось, ведь даётся второй шанс… Нет. Долг велит ей остаться, чтобы навсегда остановить это чудовище. Как тяжело понимать, что ничего не изменишь.

Иллиам запретила себе об думать об Алистаре.

— Не печалься, Кирвонт, — посмотрела она на расстроенного философа. — Мы найдём толкового советника, вот увидишь.