Гнездо там, где ты. Том II (СИ) - Зызыкина Елена. Страница 80

Именно они позволили инкубу рассмотреть в Cаm Veryа при их первой встрече неестественность и натянутость, с которой она сжилась. Она тоже играла, но в другую игру и исключительно на публику, утаивая нечто тёмное, с чем не смогла побороться справиться. Результат бесконечных издевательств и насилия, она была поистине порождением тьмы — ещё тогда Фиен понял это. Теперь тьма исторгалась из неё, находя приют внутри демона и не принося ему никакого ущерба, ибо тень не способна нанести вред всеобъемлющей тьме.

— Вот так я и попала в личные телохранители короля Валагунда, — окончила Иллиам свой рассказ.

— А заодно к нему в постель. Какая предприимчивость — покровительство в обмен на целый ряд услуг. Старо как мир, — сыронизировал вождь клана.

Возможно, это была случайность, но именно тут оба почувствовали порыв ледяного воздуха, бесшумно ворвавшийся через окна в покои. Он хлёстко прошёлся по щеке и шее Мактавеша, приласкал обнажённые плечи Иллиам холодом, а пламя костра вдруг ярко вспыхнуло, затрещало, будто кто-то невидимый потревожил его мерность, и вновь успокоилось.

— Напрасно ты так, вождь. Не говори о том, чего не ведаешь, — шепотом произнесла Иллиам. — После смерти королевы радость ушла из Морнаоса. Король был глубоко опечален, и печаль эту пронёс через всю жизнь. Единственной отрадой его сердца оставалась дочь. Никто не посмеет отрицать, что Валагунд был великим королём. Жестоким, но справедливым.

— Видимо, ты неплохо знала его, ушастая, и, нужно отдать должное, предана даже мёртвому. Однако, разъясни мне, за каким дьяволом ты стащила у Лайнеф его книгу? Если желала мстить, на кой чёрт она тебе сдалась?

Колкий взгляд демона, готовый уловить малейший обман, впился в припухшее от слёз лицо Иллиам. Какое там?! О какой серьёзности может идти речь, когда тёмная неприлично икала, и походила на обычную зарёванную дурёху, нежели на полную самообладания воительницу… Фиен выругался, подошёл к миниатюрному прикроватному столику, инкрустированному мозаикой, изображающей неизвестного юношу в тоге и с миртовым венцом на голове, наполнил кубок вином из тут же стоящего кувшина и подал ей.

— Пей! — приказал он. — Хмель сделает своё дело — быстро успокоишься.

Иллиам была признательна такой неожиданной заботе. Приняла кубок, но едва не опрокинула его, ибо вместе с успокоением вновь пришла жгучая боль в израненной спине.

— Ну-ну, ушастая. Не строй из себя неженку. Наслышан я о Cаm Veryа еще в нашем миру. Помню, Правитель за твою голову неплохое вознаграждение обещал. Многие желали его заполучить. А теперь эта Cаm Veryа лежит предо мной в чём мать родила, ревёт в три ручья, да поскуливает от пары царапин на спине.

Иллиам невольно улыбнулась, ибо, как женщина, была падка на комплименты.

— Так что с книгой? — переспросил вождь, пока она жадно осушала кубок.

— Мстить? — тонкой линией отрицания сложились её губы, голубые глаза недобро блеснули и уставились в никуда, а изящные пальцы бесконтрольно смяли позолоченный кубок так, что чаша его сплющилась в руке красотки. — Нет, вождь, это была не месть. Мстить можно кровному недругу, заклятому врагу, но ты не видел Кирвонта. Это живой мертвец. Лицо его когда-то было прекрасным, тело и сейчас осталось божественно, но из глаза на меня таращилась пустота. Настоящая пустота, понимаешь?! В Кирвонте не осталось тьмы или света — только эта страшная пустота. При виде её тоска сжимает душу, как я сейчас этот кубок, — эльфийка брезгливо отшвырнула от себя предмет. Тот со звоном покатился по каменному полу, пока, непригодный для пользования, не нашёл места в углу палаты.

— Истинное зло выжрало душу Кирвонта задолго до того, как я отправила его в тёмный мир.

— Погоди, ушастая. Ты его прикончила или нет?

— Я лишила его зрения и отправила туда, откуда пришёл. Там его ждали твои соплеменники, демон. Мы с Алистаром слышали их зов и, как только Кирвонт пересёк портал, закрыли врата. Уверена, тело его уже мертво. Туда же я отправила священную книгу королей. Это моя дань принцессе, — Иллиам посмотрела на удивлённого Мактавеша, досадуя его несообразительности.

— Я вижу любовь в глазах Лайнеф, когда она смотрит на тебя, вождь. Знаешь ли ты, за всё это время она не подпускала к себе ни одного смертного, на что я ей пеняла неоднократно?

Губы инкуба тронула улыбка, но они не были ни друзьями, ни родственниками, и уж тем более с бабой воин тьмы не намерен был развивать глубоко личную для себя тему взаимоотношений с собственной женой, потому хрипло пробормотал:

— Попробовала бы только…

— Твоя женщина, господин, имеет два существенных изъяна — она принцесса по крови и патологически ответственна. Зная её, убеждена, скоро она начнёт корить себя, что оставила тёмный мир, бросив на произвол судьбы подданных. Лайнеф не скажет об этом ни тебе, ни мне, но с совестью не сможет жить в ладу, а Алистар… Присутствие советника, мечтающего о возрождении Морнаоса, послужит живым упрёком. Целью Кирвонта был эльфийский трон. Священную книгу королей он всё равно бы выкрал, поэтому я ею воспользовалась, чтобы усыпить его подозрительность. Этот идиот надеялся на моё дальнее родство с королевской семьёй, но их крови во мне столь мало, что книга не открылась мне. Я не сумела прочесть тайные писания, господин. Ты понимаешь, что это значит?

Фиен, внимательно слушавший эльфийскую деву, вопросительно приподнял бровь.

— Морнаос по силам воскресить только Лайнеф. Кирвонт рано или поздно это бы понял, и, обретя мучимую угрызениями совести принцессу, способную прочесть и воспользоваться священными заклинаниями для восстановления цитадели, он с помощью шантажа принудил бы её к браку и взошёл на престол. Для неё я не желаю той участи, что выпала мне. Дочь Валагунда священна, честь её должна оставаться незапятнанной. Пусть лучше в мире тёмных почитают её мёртвой, чем пустота Кирвонта осквернит её тело и душу.

— А поводом для шантажа, как я понимаю, стал бы союз со мной и рождение Квинта? — Мактавеш начинал злиться.

— Совершенно верно, господин, — вздохнула Иллиам. Лежать на животе больше не было сил. Тело её затекло и требовало хоть какого-то движения. — Отвернись, вождь, подняться хочу.

Фиен кивнул и вернулся к окну. Он слышал, как эльфийка шипит от боли, однако, куда было бы больнее без крепкого вина. Ему такого обезболивающего не предлагали в подземельях Уркараса.

— Извинений за учинённое над тобой насилие приносить не стану, тёмная. Была бы умней, сама пришла ко мне прежде, чем своевольничать. Наказание заслуженное.

— Знаю. Да и не мог ты поступить иначе, вожак клана. Король Валагунд не всегда делал то, с чем был согласен. Это расплата власти ищущим.

— Ты много лишнего говоришь, тёмная, — бросил он через плечо.

— Иногда стоит. Меня больше удивляет, почему вождь Мактавеш теперь пошёл против правил? — тон её был спокойным и ровным. Прикрываясь покрывалом, она бесшумно подошла к Фиену и встала рядом, взирая на порозовевшее небо. Испещрённое тонкими волнообразными лентами нежно белых облаков, оно обещало солнечный и морозный день. Стоять босиком в промёрзлой палате на ледяном полу было крайне дискомфортно, но и возвращаться в кровать совсем не хотелось — еще утром она рассчитывала эту ночь провести с Алистаром.

— Нет, закон не нарушен. Считай, тебе повезло быть помилованной.

Эльфийка удивленно взглянула на Мактавеша:

— О, так вожак демонов даровал эльфийке милость? Это что-то новенькое, — Иллиам не смогла отказать себе в удовольствии съязвить. — И по какому же случаю, позволь полюбопытствовать? Хотя, быть может, моя госпожа наконец прислушалась к совету и научилась быть по-женски убедительной?

Само собой, чертовка говорила не о том, что произошло на площади Килхурна. Фиен усмехнулся, машинально потирая щёку, к которой совсем недавно так любвеобильно приложился меткий кулачок Лайнеф.

— Более, чем убедительна, — пошутил он, но тут же посерьёзнел. — Помилована ты по другой причине. Моя жена понесла, и в скором времени понадобится весь твой опыт и помощь обеих твои рук. К будущему лету Лайнеф должна родить мне второго сына.