Там, где ты (ЛП) - Трамбл Дж. Х.. Страница 18

— Не так уж и важно, — говорит Роберт, кладёт наполовину съеденный кусок пиццы на поднос и вытирает руки об джинсы, — но я должен вас предупредить, — его брови резко взлетают вверх. — Некоторые девчонки убеждены, что они смогут вас изменить, если пробудут с вами хотя бы двадцать минут на заднем сиденье машины.

Мне становится немного не по себе.

— Окажи мне услугу. Когда услышишь подобное, ты сможешь попробовать изменить тему разговора? Ну, знаешь, не упоминая... — Чёрт! Мне ещё не хватало слухов, что я — предмет фантазий девочек-подростков. — Я просто не хочу, чтобы обо мне думали в таком контексте.

Наши глаза встречаются, и я вижу, что он понимает, о чём я.

— Конечно. И чтобы вы знали, я не сказал никому, что я..., что мы..., ну в общем, я никому не сказал. И не скажу.

Какое-то время я рассматриваю его и понимаю, что вот так вот выглядят соучастники. «Нет, это не правда», — упрекаю себя. «Соучастники», означает, что мы делаем что-то неправильно. Какая нелепость. Он обратился ко мне за поддержкой. И я делаю то, что делают все учителя — встречаюсь со своим учеником на его территории. И это всё.

— Хм, давай вернёмся к Нику. Вы двое... хм...

— Занимаемся ли мы сексом? — заканчивает он вместо меня.

Вообще-то я собирался сказать «неофициально встречаетесь?», но не поправляю его.

— Всё в порядке, мистер Мик. Вы можете сказать это вслух.

Я улыбаюсь на его «мистер Мик» и замечаю, что он не называет меня Эндрю. Это школа. И Роберт — умный парень. Я рад, что мне не приходится указывать ему на рамки приличия.

— Нет. Точно, категорически, определённо нет, — говорит он, повторяя меня слово в слово. — На самом деле, он — не мой тип.

На самом деле, я это знаю.

— Я тут думал, — продолжает он, — может, нам пора расстаться.

— Окажи мне ещё одну услугу, — произношу прежде, чем успеваю остановиться. — Не прекращай отношения.

Моя просьба, кажется, не стала для него неожиданностью. Мы заканчиваем обедать, беседуя на более безопасные темы: музыка, подача заявления в колледж, новая магнитола, которую он установил в машину на рождественские каникулы, программа профподготовки для администраторов. Он не упоминает об отце, а я не спрашиваю. Но я знаю, что он заговорит, когда посчитает нужным.

Звенит звонок, и это меня отрезвляет.

— Увидимся на шестом уроке, — говорит Роберт, направляясь к дверям.

— Кстати, — говорю я, — девяносто восемь.

Он оборачивается:

— Девяносто восемь?

— Твоя контрольная. У тебя девяносто восемь балов. Ты пропустил знак.

Я подмигиваю, он мне в ответ лучезарно улыбается, затем закидывает поднос в мусорную урну возле двери. Роберт уходит, потом останавливается и поворачивается:

— Хочу ещё раз поблагодарить за то, что встретились со мной в Хантсвилле. Мне было очень важно с кем-то поговорить. С тем, кто не будет меня осуждать.

— Роберт, ты можешь обращаться ко мне в любое время.

Глава

9

Роберт

Когда громкость увеличивается, колонки начинают потрескивать. Ясно, что я где-то напортачил. Похоже, в последнее время это — моя фишка.

Например, Ник. Раздумываю о том, что сказал мистер Мак (Эндрю... пока немного странно называть его по имени). Не прекращай отношения. Сделать то, что он просит, сложно, но, кажется, я понимаю, почему он просит об этом.

Мысль о разрыве с Ником совсем не нова. Я просто слишком ленив, чтобы претворить её в жизнь. Теперь, думая об этом, понимаю, что обманываюсь. Бойфренд — это причина уйти на время из дома. В этом случае, у меня есть тот, с кем можно пойти в кино или съесть гамбургер, если, скажем, этот бойфренд не зависает уже где-то со своими девочками. Бойфренд — значит, что у меня есть с кем провести время у бассейна летом и встретится осенью на школьному балу.

Я не знаю, почему не порвал с ним в тот день после Рождества. Он вёл себя, как полный придурок. Думаю, что нужно по возвращению домой позвонить Люку. С тех пор, как мы «встречались», прошёл почти год и мне не хватает человека, с которым можно поговорить по душам. Но, на самом деле, я хочу поговорить совсем не с Люком.

Думаете, я толстый?

Ха-ха-ха. Кто тебе такое сказал?

Ник. Ещё он говорит, что я белый, как зефир.

Обожаю зефир! Особенно, если его положить между двумя крекерами с кусочком шоколада. Вкуснятина!

Пока я думаю, что написать в ответ, приходит второе сообщение:

Хм, не обращай внимание на последнее сообщение. Ты не толстый.

Я лыблюсь в телефон. Уверен, что Эндрю сейчас ужасно смущён. Мне в нём это нравится. Если честно, в Эндрю МакНелисе мне мало что не нравится. Нет, не так. В Эндрю МакНелисе мне нравится всё. Абсолютно всё.

Эндрю

Мне хочется намылить шею этому маленькому чирлидеру. Сил много не потребуется. Вот тощий, нахальный идиот! Каков наглец! Даже десяток таких напыщенных маленьких «королев» не стоят Роберта.

Может, мне не стоило просить Роберта продолжать встречаться с Ником? Может, я вмешиваюсь не в своё дело? А судя по тому, как Роберт говорил, их отношения с натяжкой можно назвать отношениями, так что, может быть, всё не так уж плохо.

Отвечаю на его сообщение. Уже нажав «Отправить», вижу в своих словах двусмысленный намёк и вдогонку отправляю ещё одно сообщение. Моё лицо заливается краской. «Ты — учитель. Ты — взрослый», — напоминаю себе.

Вкуснятина? О, Боже.

Кладу телефон рядом с собой на стол и начинаю с аккаунта в Твиттере, потому что с него, похоже, всё и началось. По поводу своих твитов я спокоен, но на всякий случай внимательно просматриваю несколько страниц. Большая их часть — ссылки на новые статьи и мои мнения по поводу прочтённого в HuffingtonPost или DailyBeast. Не могу воздержаться от постов на тему политики, но мои ссылки отображают либеральность моих взглядов, что для молодых учителей в этой местности не такое уж и необычное дело. Проверяю список подписчиков и тех, на кого я подписан, блокирую и отписываюсь ото всех, кто хоть каким-либо образом может допустить мысль о моей, якобы, извращённости. Я — не извращенец.

Убеждаюсь, что я безупречен, и перехожу на свою страницу в Фейсбуке.

Кстати, вы должны мне 2 бала.

???

Моя контрольная. Знак. Всё сделано правильно. А из-за длинной и узкой полоски древесного волокна в бумаге «-» выглядел как «+». Могу показать завтра. Проверите сами.

Не нужно. Не первый раз из-за какого-то торчащего сучка...

Стоп. Чёрт, почему всё сейчас воспринимается с сексуальным подтекстом? Удаляю последнее предложение и пишу: 2 бала — твои, плюс ещё 2 — за мою невнимательность. Добавляю два дополнительных бала за мои оговорки по Фрейду.

Фейсбук. Я не публикую много постов, но здесь мне удобно делиться фотографиями Кики с мамой-папой и следить за Кики, когда она с Майей.

В начале среди моих друзей были только старые приятели из колледжа и члены семьи, но в какой-то момент слабости или, может, чувства вины, я одобрил запросы моих коллег. Мне неловко было видеть их запросы в друзья, висящими без подтверждения. Ну, знаете, когда человек на другом конце удивляется, почему вы не приняли запрос. За более чем полтора года учительствования в списке моих друзей появилась целая куча людей, которыми моими друзьями не были.

Сейчас я жалею об этом, но, с другой стороны, мне нечего скрывать. И всё же я предпочитаю не быть под чьим-либо пристальным взглядом. Внимательно просматриваю список. Среди моих старых друзей из колледжа есть Джереми. Он изменил фотографию в профиле: его рука небрежно лежит на плече его партнёра. Симпатичная пара.

Теперь у меня есть два пути: удалить из списка друзей моих коллег или моих друзей. Решаю, что лучше избежать неловких вопросов в учительской комнате отдыха, когда кто-нибудь из них заметит моё отсутствие в их длинном списке друзей. Старые друзья из колледжа меня поймут. Хотя, я сомневаюсь, что они это даже заметят. Правда, мы не так уж и тесно общаемся друг с другом. Несколько раз нажимаю кнопку «Убрать из друзей» и обещаю себе, что теперь буду отправлять фотографии Майе и родителям по электронной почте.